Я знал его (СИ)

Кенске придержал при себе остальные слова, уже готовые сорваться с его губ. Что он искренне считал это причиной своего возвращения. Чтобы сделать то, что они сейчас собираются. Освободить его.

Он рисковал бы своей жизнью только ради шанса попробовать это. Увидеть его снова. Увидеть его свободным. Потому что Синдзи, из всех в NERV, не заслуживал заключения и унижений. Он сражался, даже когда это ранило его, убивало его, и безо всякой тренировки или подготовки, которая была у других пилотов. Без вендетты, вынашиваемой командирами, без слепого подчинения персонала. Он был обычным мальчиком, избитым и придавленным весом злобы и возмездия взрослых до тех пор, пока его невинность не была разорвана, как дешёвая вуаль. И всё равно он сражался. Несмотря на боль и всю свалившуюся на него несправедливость, он сражался.

Кенске мог не иметь силы всё исправить, или смыть грехи прошлого, или даже решить проблемы сегодняшнего дня.

Но у него в руках был шанс освободить единственного человека во всём сломанном мире, который заслуживал быть свободным. Человека, который сражался и погибал ради него, ради Каэдэ, ради каждого бесполезного человека на Земле. Они не были достойны быть рядом с ним, дышать тем же воздухом, жить той же жизнью, но если бы Кенске мог сделать мост из своего тела для того, чтобы Синдзи прошёл по нему и был свободен от одиночества и боли, он бы сделал это без колебаний.

Это была его миссия, его долг. Его главная функция. Увидеть его, осуществить мечту, которую он нёс с собой почти десятилетие. Предназначение, судьба, он мог назвать её как угодно и она оставалась непреложной. Цель. Причина, по которой он встал с кровати утром, по которой держал связь с этими людьми, по которой он был тем, кем был сегодня. Всё это было ради Синдзи, из-за Синдзи, благодаря Синдзи. И он сделает что угодно, чтобы вернуть долг. Он спас Кенске и скоро тот сможет сказать то же самое. Он собирался спасти Икари Синдзи.

- Скоро увидимся, Икари-кун.

Глава 8

Самоубийство - это не результат мгновенного решения. Оно не каприз и не мимолётная прихоть, призванная облегчить долю неудачников. Хотя облегчение и может быть мотивирующим фактором, это не главная причина.

Снаружи, для тех, кто не способен понять, почему кто-то может по своей воле закончить собственную жизнь, это крик о помощи, отчаянная мольба, дошедшая слишком поздно. Оно вызывает недоумение вслух и тихий ужас про себя. Оно пошатывает укоренившееся убеждение, что жизнь - это ценный подарок, которым стоит наслаждаться, несмотря на всю историю и природу человека.

Для переживших попытку оно - трагический порыв слабых и эгоистичных, не готовых сталкиваться с трудностями и препятствиями жизни. Это бессмысленная потеря, крик во тьме. Оно уничтожает счастье и рутину. Оно ослабляет желания и яркость жизни. И везде остаются вопросы:

Как они могли сделать это?

Вы знали, что они страдали так сильно?

Что мы могли сделать, чтобы помочь им?

Почему?

Потому что. Это окончательное "потому что", важнейшее решение, последнее "последнее". Финальный вздох эгоизма в наступающем приливе боли и мучений на бугристом и лишённом Бога куске камня, несущемся сквозь тёмную пустоту космоса. Потому что стоит один раз осознать, что у бытия нет невероятного секрета, что нет великодушной любящей сущности, баюкающей наши сломленные души, и смерть перестаёт что-то значить. "Как" и "когда" становятся бессмысленными и незначительными. Имеет смысл, становится важным и значимым только "почему". Почему вы продолжаете и почему останавливаетесь.

Почему вы с желанием смотрите на лезвие, но никогда не касаетесь им кожи?

Почему вы грустно улыбаетесь пышности похорон?

Почему вы боитесь засыпать и ненавидите просыпаться?

Почему?

Почему нет?

Самоубийство - это состояние бытия. Это непрерывный образ мышления, ползучее напоминание во время повседневной жизни. Это не ослепляющее откровение, но постепенное зарождение. Это нечто, до чего добираются путём раздумий, осторожного решения и приглушённого принятия. Это путь, и у него есть конец. Главный конец.

Это не направление, которое выбирают с лёгкостью или в моменты невероятных страданий. Моменты могут посадить зерно, но плоды приносит непрерывное сосуществование с болью, страхом и ненавистью.

Икари Синдзи всё это знал. Он знал с самого детства, с тех пор, как его мать проглотил тот ложный Господь, с тех пор, как отец оставил его, чтобы убить расу человеческую, с тех пор, как он стоял на опустевшей улице и видел Аянами Рей сквозь колыхание птичьих крыльев, с тех пор, как он видел Аянами Рей, стоящую на простыне крови моря.

Важнее, он знал это, он жил с этим, когда Аска, которую он, казалось, знал, понемногу покидала его. Поначалу, в те одинокие дни на пляже, это заставляло его грустить. Он видел, что происходило, и не мог придумать, чем можно было бы помочь ей. Порой он плакал из-за неё. А потом плакал снова, когда понимал, что она не имела понятия, почему он плакал изначально.

Но слёзы, как и всегда, высыхали, и на их место, как и всегда, приходила ненависть.