Я Завоеваель.

этот удар, Габриель сделала единственное возможное. Она закрыла

раненого своим телом.

    Удивительно, но Зена смогла остановить свой меч на расстоянии

волоска от того места, где теперь лежало два переплетшихся тела,

вместо одного. Ее глаза расширились от удивления, но затем гневно

сузились. Она наклонилась и притянула девушку к себе, тряся ее, как

простую тряпичную куклу:

    - Что ты себе позволяешь?

    - Ты не можешь его убить.

    Завоеватель отпустила свою добычу, оттолкнув ее к центру

палатки:

    - Смотри!

    - Не можешь!

    Опять опуская свой меч, Зена обернулась к девушке, пытающейся

подняться на ноги:

    - Не могу?

    - Чем он заслужил такое наказание?

    - Он бесполезен.

    - Потому что не может драться? – недоверчиво спросила

Габриель.

    - Точно.

    Габриель подошла к Зене на минимальное расстояние, казавшееся

ей безопасным:

    - Зена, это человек, а не сломанный меч.

    - Он воин, не способный драться. Для меня он помеха.

    Взгляд Габриель стал одновременно и злым, и грустным:

    - А как же его семья? Для них он тоже помеха?

    Зена не возражала:

    - Да.

    - Я не верю тебе.

    - Я не нуждаюсь в твоем доверии. Или разрешении. - Завоеватель

опять отшвырнула Габриель, хотя на этот раз более мягко. Затем она

подняла меч, ухватив его обоими руками, и пронзила одним ударом сердце

раненого, даря ему мгновенную смерть.

    - О, Боги, - выдохнула Габриель, осознав только что увиденное.

    Зена вытерла свой меч от крови, а затем залезла рукой под

меховое одеяло и вытащила из-под матраса кошелек несчастного. Она

открыла кошелек и набила его динарами, затем потяжелевший отдала

барду.

    - Найди гонца и проследи, чтобы его семья получила это. Скажи

им, что он погиб с честью. Затем проследи, чтобы его соответствующе

похоронили.

    Габриель перевела взгляд с кошелька прямо в бесстрастные глаза

Завоевателя Греции. Ее собственные глаза были полны слез:

    - Ты хотя бы знаешь его имя?

    После всего, Габриель была готова поклясться, что видела в

стальных глазах Зены огонек печали, который тут же затух, как пламя

свечи при дуновении ветерка:

    - Его звали Самос. Он был одним из лучших всадников.

    Завоеватель молча развернулась и вышла из палатки, оставляя

позади Габриель с разбитым сердцем.

    ___

    Бриз, становившийся с наступлением вечера холоднее, проникал

через открытое окно рабочего кабинета Завоевателя, легко касался волос

и путал пряди. Свитки, лежащие перед ней, издавали легкое шуршание, и

она с заметным раздражением прижала их рукой, покосившись на

причудливые тени, отбрасываемые факелами. Ее тело постепенно остывало

одновременно с высыхающим потом, выступившим после ожесточенной

тренировки с одним из гвардейцев и, естественно, с Каллисто, которая

никогда не упускала шанса скрестить свой меч с Зеной.

    Свитки были доставлены только сегодня и являлись отчетами

многочисленных шпионов из Рима и его провинций. Зена быстро

просмотрела донесения и не нашла ничего неожиданного.

    Цезарь только собирается провозгласить себя Императором, но

слухи уже широко расползлись. Сенаторы начинают проявлять беспокойство

и даже начались разговоры о возможной смене власти. Но, разговоры эти

пока оставались только разговорами, ни о каких-либо активных действиях

в этом направлении ей еще не докладывали.

    Злобная усмешка наползла на ее губы при известии о том, что

Цезарь послал Брута во главе нескольких легионов подавить небольшой

мятеж в Галлии. Надо признать, что, без сомнения, Брут был лучшим

полководцем Цезаря. И противостоящая ей армия ослабла без его

руководства. Почему Цезарь решился послать его так далеко от Греции,

тем самым уравновешивая силы, было загадкой, отнявшей много времени на

обдумывание.

    Самовлюбленный ублюдок, - пробормотала она, доставая из кучи

следующий свиток.

    О ком это мы говорили сейчас? - спросила Каллисто со своего

места у окна. Она все это время сидела, облокотившись об подоконник, и

занималась накручиванием своего локона на палец. - Нет, нет… позволь,

я угадаю, - зло усмехаясь она поднялась со своего места. - Это о том

тощем, с совершенно ужасающей стрижкой, и получающим удовольствие от

развешивания Королевы Воинов на крестах.

    Завоеватель подарила Каллисто быстрый взгляд, больше

напоминающий выстрел, а затем вернулась к чтению свитка.

    Запрокину голову, Каллисто звонко рассмеялась:

    - О, Зена, Зена... Это всегда о Цезаре, не так ли? Цезарь

то... Цезарь это. Почему? Если бы я не знала тебя так хорошо, я бы

могла поклясться, что ты до сих пор неравнодушна к нему.

    Зена не успела ничего ответить. Ее внимание привлек необычный

звук. Она замерла в напряженном ожидании.

    Звук повторился. А потом еще раз, становясь громче.

    - Что это? - спросила Каллисто.

    Завоеватель медленно поднялась на ноги, пересекла комнату и

выглянула в окно. Все было как обычно, но ее инстинкты продолжали

подавать тревожные сигналы, которые не стоило игнорировать.

    - Проблемы, - пробормотала она, отворачиваясь от окна и

направляясь в сторону массивной двери, скрывающей ее комнату от

посторонних глаз.