Я выжгу в себе месть

Чтобы унять волнение, Ягиня налила в лохань горячей воды и принялась медленно мыть грязные миски. Мрак следил за каждым ее движением. Догадался или еще нет? Впрочем, если бы догадался, то уже выбежал бы во двор. Ведьма ощущала, как сильно билось сердце Василики. Яшень не хотел идти, как будто чувствовал опасность. Пришлось заговорить коня, и только тогда он покорно двинулся за хозяйкой. Звуки шагов все отдалялись и отдалялись и наконец стихли за воротами.

Ягиня утерла потный лоб и уже почти облегченно выдохнула, как вдруг конь Мрака призывно заржал. Поняв, что его обманули, всадник Ночи зло зыркнул на ведьму и выбежал из избы. Через миг он уже вскочил в седло, рванул поводья. Конь взвился на дыбы и понесся сквозь лесные заросли. Началась сумасшедшая скачка. Ягиня от порога проводила взглядом коня и всадника и воззвала к богам. У нее не было ни времени, ни сил обучать новую девку, а это означало, что Василика сама должна выжить каким-то чудом.

Жар растекался по телу вместе с ворожбой. Василика чувствовала позади дыхание зла. Яшень скакал быстро, но этого было мало. Она стиснула поводья и принялась вливать колдовскую силу в тело коня. Пламя выходило с кипением, сердце жутко заболело, но Василика не сдавалась, и оно того стоило – конь помчался быстрее, перескакивая через поваленные деревья. Но и Мрак не отставал. Василика стиснула зубы. Среди деревьев мелькали мавки и лешачата. Они с любопытством наблюдали за тем, как всадник Ночи гонится за молодицей. Внезапно за спиной надломилось дерево и упало на дорогу.

– Не бо-ойся-я! – раздался голос Всполоха.

Пламенный дух легко мог навлечь гнев Лешего, но, кажется, ему до этого не было дела.

Мраку пришлось объезжать поваленное дерево, расстояние между ним и Василикой выросло. Молодица отчаянно гнала Яшеня, умоляя его всеми правдами и неправдами доскакать до алатырь-камня. В Лесу быстро темнело. Кровавое солнце осветило густые кроны, едва слышно журчала речка. Могучие дубы злобно скрипели, предупреждая нежданных гостей: здесь начинается вход в Навье царство. Василике было все равно – больше всего она боялась Мрака, который снова нагонял ее. Яшень, насмерть перепуганный, несся, роняя пену изо рта.

Василика не сразу почувствовала приближение смерти. Она торопила коня, не думая о том, что его тело может не выдержать такой безумной скачки. Взмыленный и измученный, он ощущал дыхание зла позади и продолжал бежать, цепляясь гривой за ветки. Еловые лапы хватали за волосы и Василику, больно хлестали и кололи.

Со стороны дунул холодный ветер, причем так, что Василику чуть не выкинуло из седла. Чудом удержавшись, она прижалась к шее Яшеня. Мрак захрипел и протяжно взвыл. Василика почти умерла от страха – ей казалось, что она вот-вот вывалится из седла и попадет прямиком в лапы зверей, но тут впереди сверкнул пламенный алатырь-камень.

Василика сделала последний рывок. Колдовская сила захлестнула Яшеня. Они снова оторвались от погони, но почти сразу позади раздался призывный вой. Теперь вместе с Мраком за Василикой гнались еще и волки. Но голодные звери не успели их настигнуть. Конь Василики миновал сияющий алатырь-камень, пробежал с десяток шагов и рухнул. Тишина и покой окружили их со всех сторон, и лишь вдали, где находилась Грань миров, что-то безумно выло, билось об алатырь-камень, но никак не могло пройти за него.

– Мы еще встретимся! – прохрипело чудовище. – Не думай, что тебе удалось сбежать!

Алатырь-камень не пропускал ни Мрака, ни его прислужников. Василика выдохнула и прижалась щекой к морде умирающего Яшеня. Глаза коня стекленели.

– Благодарю, – прошептала она. – Ты спас меня.

– Если бы не медлила, он бы не умер, – хрипло фыркнул Вран Воронович. – Тебя ведь предупреждали, и не раз.

Василику прорвало. Сжавшись в комок, она зарыдала. В том-то и дело, что никто не говорил ей о тяжести бремени, никто не рассказывал, чем придется жертвовать и что за все надо платить. Если бы Ягиня сразу сказала ей, что Яшень умрет, она бы уехала на рассвете. Если бы она знала, каким страшным окажется Мрак на самом деле, то не стала бы ждать. Если бы…

О, девичье любопытство и тяга к чему-то горестному и медовому одновременно погубили многих. Вот о чем ей никто не сказал. За себя Василика совсем не боялась – прекрасно знала, что человеческий дух все равно бессмертен. А вот других терять было слишком страшно.

Горькие слезы падали на мертвую землю. Вран сидел рядом с бездыханным Яшенем и терпеливо ждал, когда Василика успокоится. Торопиться было некуда. Время в царстве Нави не шло. Потому-то здесь ничего не росло, не звенело, не шумело – только духи с костяными масками-лицами бродили среди призрачных деревьев.

Василика взглянула на зеленые кроны, полускрытые серым туманом. Подобие неба показалось ей до того забавным, что она усмехнулась. Сердце уже не колотилось. Чутье подсказывало: дальше будет спокойнее и тише, главное – не стать живым мертвецом, как это сделал Кощей, не превратиться в иссушенный исток, подобие человека.