Я вылечу твою собаку

Внутри меня разразилась буря, и я силилась взять себя в руки. Неожиданно мир перевернулся с ног на голову. Любимый мужчина все время вел нечестную игру, но об этом я буду говорить с ним. Спокойно, главное сейчас – покинуть рассадник зла. Иначе и не назвать этот улей однояйцевых близнецов.

– Он хорошо припечатал их в тот вечер. Твои люди – слабаки, – бравируя, произнесла я, отсаживаясь на всякий случай подальше.

– А они не прочь с тобой встретиться еще раз, уже безо всякой просьбы. Как ты на это смотришь?

– Отрицательно. Думаю, Леон тоже.

– Да, забудь про Берри насовсем. Жениться парень на тебе не сможет. Почему, спросишь ты? Потому что они близки с моей сестрой. Восемь месяцев назад он сопровождал ее в Париж. И, полагаю, ты заметила, что время, проведенное в городе всех влюбленных, принесло свои плоды. Элис вернулась на днях из Европы. Отец в шоке от подобной новости. Сестра утаивала свое положение, но теперь все открылось, и нужно срочно решать вопрос. У нас в семье не бывает незаконнорожденных детей, а мой отец всегда мечтал видеть Берри зятем. Поверь, нас связывают очень тесные узы. Леону будет непросто отпереться. Невозможно!

Внутри меня бушевала уже не буря, а девятибалльный шторм. И Берри посмел приревновать меня к Роберту за то, что мы танцевали! Кольцо на пальце горело огнем. Я взяла паузу, которую при хорошей игре нужно держать до конца. Уилл, не ожидавший такой спокойной реакции, тоже замолк, явно меняя стратегию. Интересно, чего он добивается, говоря мне гадости про жениха? Хочет, чтобы я разрыдалась и с горя выбросилась из окна, освободив путь к алтарю его драгоценной сестрице? Так здесь первый этаж, я даже ногу не сломаю. Что-то не складывалось у меня в голове, история казалось слишком натянутой. Неужели Элис ни разу не позвонила Берри за все это время и не рассказала о том, что ждет ребенка? По лицу Леона было видно, что для него это новость. Зачем молчать до последнего? Я бы скорее предположила, что был у нее кто-то в Европе, да бросил. И она в спешке примчалась к отцу за помощью. И чтобы грозный старик ее не прибил, быстро придумала, на кого свалить. Эх, Леон, ну и влипли мы. Но, пожалуй, не стоит вываливать свои размышления этому недружелюбному субъекту. Как бы улизнуть отсюда?

– У нас есть предложение, – вдруг безо всяких виляний заявил Уилл. – Мы отписываем тебе кругленькую сумму, и ты сама исчезаешь из жизни Леона. Насколько мне удалось узнать, до встречи с Берри ты увлекалась актерским ремеслом.

– Какая осведомленность! – произнесла я достаточно ядовито. – А если откажусь, ты меня убьешь, что ли? Не много берешь на себя?

Я перегнула палку, зацепив самолюбие Дугласа. Взревев, Уилл бросился на меня и, повалив, прижал к спинке дивана.

– Не смей так разговаривать со мной, слышишь! – мужчина столь низко склонился надо мной, что я почувствовала его дыхание и сердцебиение. – Этого парня ты больше не увидишь, мы с тобой уезжаем отсюда немедленно. Вдвоем. Леону скажут, что ты его бросила, когда узнала неприглядную правду о нем. Мою семью связывает с Берри слишком многое, бизнес в первую очередь. При всей любви к женскому полу вряд ли он променяет свое состояние на одну из нежных курочек. Как считаешь, почему у него нет конкурентов в Лос-Анджелесе? Благодаря хорошей крыше. Думаю, ты понимаешь, о чем я говорю. И не на одних собаках строится его бизнес. Все, что есть у него, пришло через нашу семью.

О небо, да этот Уилл ненормальный. Мне было все равно, что он говорил про Леона, про их семью и сложные взаимоотношения. Я мечтала об одном – выбраться из этой комнаты и разыскать Берри.

– Позволь переговорить с ним, – я подчинилась четвертому закону Ньютона, который гласил, что тело, прижатое к стене, не сопротивляется, – ты открыл мне глаза. Какой Леон негодяй! Но ведь нельзя расстаться без слов. Мои вещи и документы остались в его доме в Лос-Анджелесе.

Я затаила дыхание, ожидая решения этого психопата. А он вновь оказался сбит с толку. Видимо, думал, вызовет слезы и мольбы о пощаде.

– А ты мне нравишься, – горячо прошептал Уилл и приник к моим губам, еще сильнее сжимая в объятьях.

Теперь я не знала, как правильно себя повести, чтобы не разозлить его и в то же время избежать насилия. Омерзительный павиан! Мои попытки хотя бы отвернуть голову ни к чему не привели – поганец был гораздо сильнее и легко удерживал меня, продолжая целовать. Я почувствовала, как он завелся, и пожалела о выбранной политике либерализма. Слезы выступили на глазах – многие мужчины их на дух не выносят. Вдруг отступит? Но я столкнулась с маньяком, не иначе. Взгляд Уилла загорелся нехорошим огнем. Дуглас вскочил и, резко перевернув меня на живот, воткнул лицом в диван.

– Отныне ты принадлежишь мне.