Я умею прыгать через лужи

Он схватил Энди, и мы втроем бросились к старому мертвому эвкалипту, возвышавшемуся на склоне. Мы достигли его, как раз когда камень пронесся мимо нас с пронзительным свистом и грохотом, от которого содрогнулась земля. Мы смотрели, как он с дикой скоростью мчится вниз, перескакивая через папоротники и бревна, а потом услышали оглушительный треск, когда он врезался в скрытые зарослями камни. Он раскололся надвое, и два обломка, отделившись друг от друга, отскочили в разные стороны.

Напуганные своим поступком, Стив и Ябеда бросились наутек и скрылись за гребнем горы.

– Они сбежали! – сказал я.

– Вот черт! Ты когда-нибудь такое видел? – в сердцах воскликнул Джо. – Они же могли нас убить!

Но где-то в глубине души мы оба были рады выпавшему на нашу долю приключению.

– Подожди, вот расскажем об этом ребятам в школе, – сказал я.

Мы снова начали карабкаться наверх, чувствуя себя немного лучше и обсуждая скорость падения камня, но вскоре снова замолчали, и пока я отдыхал, Джо и Энди просто сидели рядом и смотрели на кратер под нами.

Мне казалось, что мы все прилагаем огромные усилия, и их молчание, как и мое, вызвано чрезмерной усталостью.

Я стал отдыхать чаще, и когда солнце начало садиться, окрасив небо в полыхающий красный цвет за гребнем напротив, мне приходилось падать на землю после каждого болезненного броска вперед.

Когда мы наконец достигли вершины, я лег на землю, и все мое тело судорожно подергивалось, как у кенгуру, с которого только что содрали шкуру.

Джо сел рядом, держа мои костыли, но через некоторое время сказал:

– Беспокоюсь я из-за этих уток.

Я встал, сунул костыли под мышки, и мы отправились в обратный путь.

Глава двадцатая

Отец с тревогой поглядывал на меня, когда я, вконец обессилевший, возвращался из долгих походов по бушу. Однажды он сказал:

– Зачем так далеко ходить, Алан? Охотиться можно и в зарослях возле дома.

– Но там нет зайцев, – возразил я.

– Верно. – Он уставился в землю и задумался. – А тебе обязательно надо охотиться? – спросил он.

– Нет, – сказал я, – но мне нравится ходить на охоту. Все мальчишки охотятся. Я люблю ходить на охоту с Джо. Он всегда останавливается, когда мне надо передохнуть.

– Да, Джо хороший парень, – задумчиво пробормотал отец.

– Да кто ж обращает внимание на усталость, – беспечно сказал я, видя, что он по-прежнему молчит.

– Ну да, конечно. Наверное, тебе нужно бороться с судьбой. В любом случае, когда сильно устанешь, бросай все и ложись отдыхать. Даже лучшей призовой лошади нужно давать передышку на крутом подъеме.

Он скопил немного денег и стал просматривать объявления о продаже подержанных вещей в газете «Век». Однажды он написал какое-то письмо, а несколько недель спустя съездил в Балунгу и привез оттуда доставленное поездом инвалидное кресло.

Когда я пришел из школы, оно стояло во дворе, и я с изумлением уставился на него.

– Оно твое, – крикнул отец из конюшни. – Запрыгивай в седло и прокатись по двору.

Кресло было тяжелым и громоздким. Такая конструкция не предусматривала легкости. Два огромных велосипедных колеса крепились к раме сзади, а еще одно, небольшое, было вынесено вперед на литой вилке. Две длинные ручки по обе стороны сиденья соединялись рычагами с коленчатым валом на оси. Ручки нужно было двигать взад и вперед поочередно, так что, когда одна находилась впереди, другая была сзади. На правой ручке имелось приспособление, позволяющее седоку поворачивать переднее колесо вправо и влево.

Чтобы сдвинуть кресло с места, требовались немалые усилия, но потом надо было просто ритмично работать руками, и оно ехало.

Я влез в кресло и поехал по двору – сначала рывками, но спустя какое-то время я научился на секунду расслаблять руки после каждого взмаха, и коляска пошла плавно, как велосипед.

Через несколько дней я уже разъезжал на ней по дороге, и мои руки работали, как поршни. Я ездил на ней в школу, и все ребята мне завидовали. Они влезали в коляску и садились либо мне на колено, либо друг против друга на изгибе вилки: сидящий впереди мог ухватиться за ручки пониже меня и помочь двигать их взад-вперед. Мы называли это «отработать проезд», и я охотно возил всякого, кто отрабатывал свой проезд. Однако те, кто сидел впереди, быстро уставали, поскольку руки у них не были натренированы костылями, и тогда мне приходилось самому управлять ручками.

Инвалидное кресло расширило мои возможности, и теперь я мог добираться даже до реки Тураллы, которую обычно видел только по воскресеньям или когда отец ездил туда на дрожках, поскольку она находилась в трех милях от нашего дома.

Джо часто ходил на реку ловить угрей, и теперь я мог сопровождать его. Мы привязывали две бамбуковые удочки рядом с сиденьем, клали на подставку для ног мешок из-под сахара, который предназначался для пойманных угрей, и отправлялись в путь. Джо сидел впереди и работал ручками короткими, быстрыми рывками, в то время как я сжимал их сверху, и мои взмахи были длиннее.