Я твой монстр. Книга 2

– Жили-были монстр и чудовище. Монстр всегда был одинок, но когда увидел чудовище, его сердце замерло, а потом вообще толком биться перестало. Оно просто очень боялось, что чудовище свалит опять, на хрен, на какой-нибудь Илонес… В смысле, с того момента, как монстр увидел свое чудовище, его сердце билось только для нее. Он дышал ею. Он готов был сдохнуть, только бы она была рядом. И в один замечательный день до нее это наконец дошло. А потом у них появился ребенок. Самый лучший на свете. И жили они вместе долго и счастливо. Кстати, чудовище, как назовем мелкого?

– Это мальчик? – удивилась я.

– Мальчик, – тихо подтвердил Чи.

Первым порывом было назвать его как папу. Моего. В его честь. А потом…

– Мы назовем его Чи, – прошептала я.

Адзауро замер, затем тихо спросил:

– Почему?

– Ты живучий, – улыбнулась я. – И монстр. И в целом два монстра всегда лучше, чем один, ты не находишь?

Глупый порыв. Глупые мысли. Но почему-то казалось это важным – назвать малыша именем того, кто выжил даже в лесах, кто еще в детстве сумел выстоять против клана Синар, кто был силен настолько, что никому и в голову не приходила мысль о том, что нападение на императорский дворец совершил всего один человек…

Монстр.

Мой монстр.

– Так, – Акихиро положил руку на мой живот, – Чи-мелкий, не позорь имя отца, выживай давай.

Я только улыбнулась.

А малыш взял и ответственно выжил. В это трудно было поверить, в это вообще никто из врачей не верил, а он выжил – мой крохотный монстр.

* * *

В резиденцию Адзауро мы вернулись через полторы недели уже как муж и жена. Свадьба состоялась в храме, но с регистрацией брака по международным стандартам. И, собственно, я поняла, почему наши в преступном мире никогда не женятся – как только запись о браке появляется в межгалактическом реестре, все тут же узнают об этом. И все, никакой тебе больше секретности. Отпечатки пальцев, биометрические данные, цвет глаз, – все мгновенно попадает в базу.

Я еще роспись не поставила, а сейр взорвался от вопросов, недоуменных слов и редких поздравлений. О том, что я на Ятори, а не на базе Исинхая, знали немногие – шеф, Удав, Сейли, Гэс, Багор и Слепой. И на этом все.

Почти все, потому что свидетели на свадьбе были – родители Чи, в смысле отчим и мать, а также Исинхай, Удав и Слепой.

На Слепого, с его жуткими фасеточными глазами, косились сначала врачи в клинике, а потом и родители Чи, и служители храма, и даже сам жених, потому что платье мне привез именно Слепой и по привычке хотел помочь одеться, но одевал меня Чи, безапелляционно выставив и медсестер, и даже Слепого, который жутко возмущался на тему: «Да что я там не видел?!».

Зря возмущался, потому что после фразы: «Адзауро, я тебе больше скажу, я даже видел тот вариант груди, который был до этой вот», Чи молча достал эенг. Слепой все понял, заткнулся и вышел.

Так что мой монстр одевал меня сам.

Все сам. Каждую петельку, каждую пуговку он застегивал сам. Бережно, с осторожностью, едва прикасаясь ко мне. Туфли были почти без каблука, из-за чего подол немного волочился по земле, но я не хотела рисковать, так что никаких каблуков.

Косметики по минимуму, украшений тоже, а свадебный букет привез шеф, и в нем каждый цветок, каждый элемент, каждая капелька жемчуга были «на счастье», ведь кто, как ни Исинхай, знал все традиции своей планеты. А еще он привез кольцо для Чи. Я не знала, но на Ятори традиционно кольцо жениху покупает семья невесты. И когда шеф протянул мне коробочку, я не смогла сдержать слез – у меня была семья. Другая, не родная, не стандартная, своеобразная, но… у меня была семья. И моя семья выдавала меня замуж.

«Плохого больше не случится»…

Маленький казус, когда Исинхай, передавая мою руку жениху, произнес:

– Я, Ин Сэдэо Хизеши Адзауро, передаю тебе, Акихиро Чи Адзауро, свою дочь.

Казус, который Исинхай, пристально взирающий на моего будущего мужа, даже не заметил. И в этом взгляде шефа было все – тревога за меня, напряжение, опасение…

– Я, Акихиро Чи Адзауро, благодарю тебя за твою дочь, – ритуальная фраза.

И взгляд – прямой, открытый, уверенный, полный решимости. Взгляд, в котором читалось неприкрытое: «Я порву за нее весь мир».

Я так и не рассказала шефу, что порвать Чи мог за меня в буквальном смысле… но глава разведуправления Гаэры, кажется, все понял сам. И это, и изумление, промелькнувшее в узких глазах священника.

– Моя приемная дочь, – пояснил для него Исинхай, и только потом я узнала, почему прозвучало такое пояснение: близкородственные браки на Ятори были запрещены, а тут отец невесты и муж – оба Адзауро.

А потом Исинхай отступил, оставляя меня и Чи стоящими в круге света, под пение цикад, окруженными ароматом цветущих лилий… и не замечающими ничего, кроме друг друга.

На свадьбе принято давать клятвы, произносить красивые романтические слова, обещать, заверять в своей любви.

Но между мной и Чи не было пространства для слов.

Между нами не осталось уже ничего, кроме потребности друг в друге, настолько сильной, что она как Вселенная стремительно увеличивалась, становясь все больше и больше…

«Плохого больше не случится»…