Я стану Алиеной

Но это, в конце концов, их не касалось. Они были вместе, окружавшие их люди относились к ним по-дружески или хотя бы не враждебно — чего еще желать?

Желать можно было многого, но Оливер об этом пока не думал.

Скель — город преподобной святой Урсулы, после празднеств и покаяний Фораннана, пожаров и виселиц Нессы, предстал для них воплощением обыденности. Но и обыденность бывает разная. Она бывает сытой, сонной и пыльной. Обыденность Скеля напоминала будни плотно населенного муравейника, где за общим копошением трудно уловить какой-то смысл, хотя он, безусловно, существует.

Сторверк тут же ринулся навстречу делам. Предвидя, что в ближайшие дни он будет очень занят, Оливер не хотел ему мешать, а предложил Селии осмотреть город. Она согласилась без особого оживления. Однако на корабле делать все равно было нечего.

Скель — город старинный, как и все поселения Древней земли, размерами превосходил не только Нессу, но и Фораннан. Славился он в первую очередь торговыми рядами и ткацкими мастерскими, но Оливер, бывавший прежде в Скеле, ими не интересовался и посетил лишь знаменитейшую среди ученых империи медицинскую школу. Она была одновременно и самой старой. Сколько ей лет, в точности никто не знал, но первые упоминания о ней встречались в хрониках XI века, и даже если она не была основана на два века раньше, как утверждали некоторые, все равно намного превосходила возрастом медицинский факультет Тримейнского университета.

Они осмотрели также церковь во имя святой преподобной Урсулы, небольшую, тихую, но красивую. Фрески, изображавшие житие святой настоятельницы, отличались строгостью и чистотой красок, однако уже начали осыпаться, не мешало бы подновить и резьбу алтаря. Посещалась церковь, похоже, только прихожанами, толпы паломников не несли к гробнице Урсулы богатых даров. Еще бы! Жизнь этой святой не была примечательна ни гонениями, ни мученичеством, ни ужасающими грехами, за которыми следовало бы многолетнее суровое покаяние, — всем тем, что пленяет сердца народа. Сочинение философских трактатов и пьес, сочетающих нравоучительность с занимательностью, возможно, требует не меньших, а порой и больших усилий и твердости воли, чем умерщвление плоти, но не эффектно, а посему Урсула Скельская отступила перед Марией Египетской и своей соименницей Урсулой-мученицей, умерщвленной дикими гуннами в компании не то одиннадцати, не то одиннадцати тысяч дев. У книжных же людей, заходивших помолиться у гробницы создательницы «Лоции», зачастую денег хватало лишь на свечку.

Оливер, памятуя об открытиях, сделанных им в герцогстве Эрдском, внимательно рассматривал росписи, но никаких следов древнекарнионских символов не нашел.

Сторверка они в тот день больше не увидели — он вернулся поздно, а назавтра ушел с рассветом. Датан тоже был в отсутствии, так что утреннюю трапезу они делили только с Родри. После они направились посмотреть на строительство кафедрального собора, заложенного почти сто лет назад и все еще далеко не законченного. К некоторому удивлению, за ними увязался Стивен, свободный в эти часы. У них не было причин прогнать парня или пытаться оторваться от него, и они пошли к собору все вместе и, задрав головы, смотрели на недостроенные стрельчатые башни, на огромный блок для подъема камней, напоминавший не орудие мирного созидательного труда, но некую странную стенобитную машину, наподобие тех, что Оливеру приходилось наблюдать при посещении Арсенала в Тримейне, на крохотные фигурки рабочих, роившихся на лестницах и дощатых площадках.

— И не построят они его, — неожиданно заявил Стивен. — Слишком большой. И все выводят башни, выводят… В Вавилоне-то оно чем кончилось?

Оливеру прежде не приходилось замечать, чтобы простые матросы, да еще в возрасте Стивена, интересовались Святым писанием. С другой стороны, если вдуматься, Селия была не так уж намного его старше и родом тоже не из королевской семьи.

— Ты что, грамотный?

— Нет, зачем мне…

— Откуда же про Вавилонскую башню знаешь?

— Нам священник приходской сказывал, дома, в Свантере. Он и говорил, что таковые дела и нынче творятся… На вид оно и хорошо, а по правде — только чтобы себя показать, похвалиться, до потрохов вывернуться…

— А разве в Свантере нет собора или больших церквей?

— Нету. У нас, на Севере, так не строят. И правильно.