Я спас СССР. Том V

С начальством не спорят, но у меня есть собственное мнение на этот счет – с Викой нам как раз удивительно повезло друг с другом! Мне вообще здесь везет на хороших людей. Вот, например, выхожу я из душа – весь такой свежевыбритый, смывший с себя гарь пожарища и переодевшийся в чистую одежду – ее, кстати, теперь всегда держу про запас на рабочем месте. На всякий случай. А в столовой меня уже добрая фея ждет – Ася Федоровна. И на столе стоит правильный набор – стаканчик огуречного рассола, две таблетки аспирина и большая тарелка наваристой мясной солянки с горкой сметаны. Съел и чувствую: жизнь в мое бренное тело возвращается. А здесь еще и азу с картофельным пюре. И откуда только все это богатство? Неужели Особая служба доросла до собственного повара?

Крепким чайком с плюшкой полирнул – в мозгах просветление наступило. Теперь можно и за отчет браться. Пока обедал, успел рассказать Асе, как студенческая свадьба прошла, как мы с женой в Ленинград съездили и как в новую квартиру переехали.

Ну а потом сразу за пишущую машинку. Дела не ждут.

Отчет пишу вдумчиво, тщательно взвешивая каждое слово. Осторожно подвожу шефа к мысли, что в поведении Яковлева было слишком много странностей. Напрямую ни в чем не обвиняю, но набор его фраз, сама реакция цековца на вполне разумные идеи коллег – все должно навести шефа на мысль, что это «жу-жу-жу» было там неспроста. Судя по утреннему поведению Бурлацкого и его ближайших подельников, Яковлева никто из них защищать не будет. Мало того, они сейчас всех собак на него повесят, лишь бы самим выйти сухими из воды. Вот этим я и предлагаю воспользоваться, пока консультанты деморализованы – задать им очень правильные вопросы о Яковлеве.

Про сейфы в кабинетах консультантов я ничего шефу не говорил – откуда мне про них знать? Но Иванов не дурак, и сам догадается, что все сохранившиеся после пожара документы из кабинетов изъять нужно срочно, пока у погорельцев нет доступа в сгоревший особняк. И, судя по тому, как шеф сразу схватился за телефонную трубку, сейчас он эту ценную мысль донесет до Мезенцева. А вот когда сейфы вскроют, документы изучат, тогда и посмотрим, как поведет себя их покровитель Андропов. Есть у меня подозрение – он их сдаст точно так же, как они Яковлева. И ждут их ответственные посты в обкомах и крайкомах. Ага… где-нибудь за Уральской грядой, поближе к Чукотке.

Напечатав отчет по Горкам, понимаю, что на Староса меня сегодня не хватит. Да и не горит с ним – пару дней потерпит. А вот в университет мне еще точно надо заскочить, есть там одно дело неотложное. Телефонный звонок Аси ставит точку в моей работе.

– Леш, Иван Георгиевич просит поторопиться с отчетом. Через пять минут он уезжает.

– Бегу, скажите ему, что отчет готов.

Вот так. Кажется, дело консультантов закрутилось и набирает обороты…

* * *

Отсидев вместе с друзьями семинар, который был важен для получения автоматом одного из зачетов, собираюсь уже ехать домой.

– А ты на бюро разве не пойдешь? – интересуется Лева.

– Да я вроде уже не комсомолец, а член партии, – напоминаю другу, – и потом… Пылесос и без меня с Пилецким отлично справится.

– Выкрутится он, вот посмотришь… – с сомнением качает головой Димон. – Если только Литвинов не вмешается.

Литвинов? Ох, боюсь, не до Пилецкого сейчас Андрюхе. Если я хоть что-то понимаю, то его сейчас на пожарище отправили, изымать документы из сейфа Яковлева и других консультантов. Мезенцев такое важное дело может доверить только проверенному человеку, иначе потом хрен чего найдешь. Наверняка Андропов тоже начеку и велел своим следы замести.

– Литвинов занят. – Я тяжело вздыхаю.

– Нет, не выкрутится теперь Пилецкий, – уверенно заявляет Коган и подает мне письмо. Обратный адресат – незнакомая женская фамилия.

– Что это?

– Письмо из Ленинграда. На адрес редакции пришло. Озвучь его на бюро.

Я быстро проглядываю послание. Мнда… Убойный компромат. Боком ему вышла статья в последнем номере – бывшие сокурсники увидели фамилию Пилецкого и решили нас предостеречь. С благодарностью смотрю на Когана.

– Ладно, загляну сейчас на бюро. А вы, парни, сделайте доброе дело – отнесите пока все наши подарки в «Волгу».

– Так мы их еще в воскресенье в Абабурово вывезли.

– Это вы большие молодцы! Все-все увезли?

– Почти. То, что вам скоро в Карпатах понадобится, оставили – чего таскать туда-сюда?

– Отлично! Тогда до встречи в редакции.

Заседание бюро проходит в небольшой аудитории. Я вежливо стучу в дверь, заглядываю.

– Можно поприсутствовать?

– Заходи, – машет рукой Ольга.

Пилецкий стоит навытяжку перед нашим комсомольским активом и старательно изображает раскаянье. Хитрый, гад… Понимает, что все здесь против него настроены.

– Признаю, что я виноват, и готов принести извинения Алексею и Вике за то, что испортил им праздник.

– А кто тебе сказал, что ты нам что-то испортил? – усмехаюсь я. – Ты слишком большого мнения о своей персоне, Антон.

– Я тоже считаю, что речь надо вести о другом, – поддерживает меня Пылесос. – Настоящий комсомолец не имеет права устраивать такие пьяные выходки где бы то ни было!