Я спас СССР! том 2 (СИ)

Тем временем мы подъезжаем к нашему лагерю. Ванька первым выпрыгивает из машины, с интересом разглядывает организованный нами бивуак. Знакомим его с Димоном и Юлькой, но та сразу же уходит купаться. Парнишка уважительно косится на вторую машину, накрытую чехлом, обводит острым взглядом палатки, «столовую» под тентом, и санитарную зону. И вдруг замирает, увидев мою доску, скромно стоящую в теньке на просушке.

– Это что??

Приходится объяснять любопытному парнишке, что такое серфинг и с чем его едят. Восхищенный Ванькин взгляд впивается в доску, и парень …потерян для общества. Это явно любовь с первого взгляда. Пионер медленно подходит к доске, осторожно проводит по ее гладкой поверхности, повторяя пальцами плавные очертания корпуса. В глазах сияет восторг сродни религиозному. Кажется, еще секунда – и он упадет перед доской на колени, трепетно прижавшись к ней щекой. Мы с друзьями тихо посмеиваемся, немного удивленные произведенным на парнишку эффектом. Ванька с легким придыханием и надеждой в голосе просит.

– А мне дадите покататься?

В глазах такая мольба, что отказать ему просто невозможно. Обещаем дать. В команде почитателей серфинга пополнение. Лева коварно пользуется моментом и спрашивает:

– Слушай, Вань… нам бы на ужин рыбы наловить. Поможешь?

– Да, легче легкого! А у вас какая снасть есть?

Мы достаем из багажника все наши богатства и раскладываем их на траве. Два складных бамбуковых удилища, спиннинг. Это наша давняя мечта с Димоном – настоящий складной спиннинг в аккуратном матерчатом чехле. Да – с бамбуковым клееным удилищем, да – с большой алюминиевой инерционной катушкой, но ведь спиннинг же! Вещь крайне полезная, можно даже сказать жизненно необходимая. А еще три закидушки, сделанные под чутким руководством нашего однокурсника из Одессы Сереги Прохоренко, который провел с нами целый ликбез по ловле рыбы на Черном море. Закидушка представляет собой отрезок лески в четверть миллиметра толщиной и длиной двадцать пять метров, на конце которой располагается грузило из свинца, отлитое в столовой ложке, и поводок с крючком. Снасть нехитрая, но как заверил нас Серега очень эффективная.

Ванька придирчиво все это осматривает, уделив особое внимание закидушкам и большой жестяной коробке с «запчастями» – крючкам разного размера, поплавками и прочей нужной мелочевкой. Потом с важным видом выносит свой вердикт.

– Годится. Теперь нужно для насадки чего-нибудь наловить – мидий там или лиманного червя…

Тут уже охотничью стойку делаю я?

– А где вы мидии обычно собираете? Там крупные встречаются?

– Ну, …можно на пирсе, а можно на скалы сходить. Но чтобы крупных найти маска нужна.

– Сейчас, подожди…

Из багажника достаются две маски и две пары ласт. Да, подготовились мы неплохо, не зря длинные списки составляли, хотя всего предусмотреть, конечно, невозможно.

Ванька одобрительно кивает головой:

– Ладно, пошли тогда сейчас до пирса прогуляемся. Только ведерко и авоськи не забудьте.

– А авоськи-то зачем? – удивляется Левка.

– А куда мидии будешь складывать – в трусы? – скалится маленькая загорелая ехидна.

Лева смущенно хмыкает и отправляется к Лене с Викой, которые уже приступили к чистке овощей к обеду, чтобы забрать у них сетчатые авоськи. Димон в это время шепчет мне:

– Рус, давай теперь Коган девчонками поможет, а? Ну, надоело мне без дела здесь сидеть!

– Иди сам с ним договаривайся и догоняй нас.

В результате на пирс идем вчетвером. Добрые девчонки и Леву с нами отпустили. Идти по косе до пирса недалеко, но он в той части поселка, где мы еще не были – на северном берегу бухты. В полуденную жару на пирсе никого из рыбаков нет – для рыбалки слишком жарко. А вот понырять с маской – самое оно. Вижу, как Кузнецу не терпится булькнуть первым и уступаю ему это право. Прошу их с Ванькой выбирать только самые крупные мидии, мелочь вообще не трогать. Пока ребята скрылись под водой, вооружившись ножами и авоськами, мы с Левой оглядываем окрестности.

По словам Ваньки со спиннингом или закидушкой здесь вполне можно ловить кефаль и лобань прямо с песчаного берега. Если знать уловистые места. Ставрида отлично клюет на закате, но за ней лучше отправиться на скалы и ловить оттуда. Или с лодки. Зато клюет так, что потом не знаешь, куда рыбу девать. Причем ловят ее как правило без наживки, на «самодур» – снасть, где ряд крючков, привязан на леску на расстоянии 15–20 см. А вот мидии местные аборигены отчего-то совсем не жалуют, а туристы так и вовсе ими брезгуют. Съесть, конечно, съедят, но без особого удовольствия – деликатесом их здесь вообще не считают. Как и рапанов. Да, что говорить, если даже креветки в 60-е годы покупатель обходит стороной. Рыба – да, крабы – да, все остальное – фу-у… Нет у нас культуры потребления морских гадов, а есть живые устрицы – в народе вообще считается буржуйским извращением. Они же скользкие и слизкие! Словно сопли. То ли дело такая простая и понятная всем рыба!