Я спас СССР! том 2 (СИ)

– Пацан, а может, тебе сразу ключ от квартиры, где деньги лежат?!

Ого… а девушка-то наша книжки, оказывается, читает! Фильм про Остапа Бендера только через несколько лет выйдет, но «Золотым теленком» сейчас вся Москва зачитывается. Добрая Юля уже и рот открыла, чтобы послать наглеца в пеший тур, но я покачал головой, останавливая ее. У меня таких борзых щенков в прошлой жизни пол школы было. Поэтому доел спокойно, отставил тарелку сторону, не спеша повернулся к мелкому паршивцу. С ленинским прищуром окинул его с головы до ног:

– А мы что, с тобой знакомы? Не помню, чтобы я тебе разрешал ко мне на «ты» обращаться.

Парень насупился, предчувствуя, что здесь его наглость не прокатит, и нас нахрапом не возьмешь. Я тем временем повернулся к затихшему Ваньке:

– Вань, слушай, а твои приятели что – совсем дикие, в школу не ходят? Не знают, что с незнакомыми людьми сначала здороваться нужно?

Со стороны стайки пацанов тут же донеслось нестройное «здрасьте». Я приветливо кивнул им и снова перевел взгляд на заводилу:

– А ты слово «здравствуйте» знаешь, или только «дядь» и «дай»?

– Здрас-сьте…

– Ну, здравствуй, коли не шутишь. Представиться не хочешь?

– Шуркой его зовут! – выкрикнул кто-то из мальчишек.

– Александр, значит… И чем же мы обязаны вашему внезапному визиту, …товарищи пионЭры?

Моя холодная профессиональная вежливость окончательно сбила гонор с наглеца. Он растерянно шмыгнул носом и насупился еще больше:

– Ну, это… Ваньке-то вы дали покататься на вашей доске, так мы тоже хотим!

– Да, мало ли что ты хочешь. Ваня нам друг, и то не наглеет, а тебя я вообще в первый раз вижу. С чего бы мне тебе доску-то давать?

– Жалко, что ли?! Все равно вон она без дела стоит!

Я смотрю на пацана пристальным взглядом, отработанным за долгую учительскую практику. Умышленно держу паузу, заставляя его нервничать. Потом ве-е-ежливо так интересуюсь:

– Александр, а у тебя есть велосипед?

– Ну, есть.

– А ты его всегда на улице оставляешь, когда на нем не ездишь? Чтобы любой мог взять и покататься?

– Вот еще…! – фыркает наглец.

– А с чего ты тогда решил, что я тебе доску дам? Она подороже твоего велосипеда будет, и в стране у нас таких больше нет – она вообще одна единственная на весь Советский Союз.

– Правда, что ли?!

От толпы ребят слышится дружно «ох».

– Правда. Это единственный экспериментальный образец, изготовленный на ЗИЛе.

– Не дадите, значит… – печально вздыхает парень, констатируя очевидное.

– Нет, не дадим. И не из-за того, что нам жалко. Просто дадим тебе, нужно будет дать и всем остальным ребятам, чтобы никому не обидно было. А завтра здесь с утра уже целая очередь из таких желающих выстроится. К тому же с первого раза никому еще на доску встать не удалось, для этого нужно много тренироваться.

– Понятно… А Ванька?

– А Ванька полезный член нашего коллектива. Он у нас можно сказать кормилец. А своим мы отказать не можем. Так что без обид, парни.

Делегация удаляется, печально загребая песок босыми ногами, мы тихо пересмеиваемся. Нашли на кого наезжать! Да наша Юлька за любимую доску горло любому перегрызет. А уж такие юные шустрики ей вообще на один укус – голову откусит не поморщится.

– Вань, ты хвалился что ли?

– Ну, …немножко – смущается наш «кормилец».

– И про кинокамеру им рассказывал? Про фотоаппарат? Про маску, ласты, спиннинг?

– А нельзя было? – испуганно шепчет Ванька.

– Вот же святая простота! – фыркает Юлька.

Я примиряюще поднимаю руки:

– Ладно, будем надеяться, что обойдется. Но за вещами теперь нужно смотреть в оба, и машины держать всегда закрытыми. Слишком много здесь чужих стало.

– Думаешь, могут обнести? – задумчиво чешет затылок Димон.

– Да, легко! – возмущенно восклицает Юлька – Ты эту наглую шпану видел?

Ванька обиженно поджимает губы:

– Шурка не шпана. Он флаговый нашего пионерского отряда!

– Молчи уже, защитничек! – зло машет на него рукой Юлька – Дружки у тебя…

Расстроенный парнишка забирает бидон, в которой обычно приносит нам бабушкину стряпню, и тихо исчезает. Лена с Викой тут же набрасываются на нашу королевишну:

– Юль, ты зачем мальчика обидела?!

– А что я такого сказала? Ты этого прохвоста Шурку видела? Колония для малолетних по нему плачет, а не пионерский отряд!

Мы переглядываемся с Левой. Неисправима. И когда только до Димона дойдет, с кем он связался? Спорить с этой фурией бесполезно, проще промолчать…

* * *

Ночью меня будто что-то толкает в грудь, и я просыпаюсь. Рядом мирно сопит Вика, за стенкой палатки шумит прибой. А в голове у меня звенит Слово. Про которое я на отдыхе уже успел слегка подзабыть. И звучит оно сегодня как-то необычно, по-новому. Так вот кто меня разбудил!

Я тихонько вылезаю наружу, обхожу лагерь. Все спокойно. Костер погашен, машины укрыты тентами, доска на ночь убрана. Народ храпит по палаткам. Луны и звезд на небе не видно – ветер нагнал туч, море слегка не спокойно. Тьма хоть глаз выколи! Даже маяк на мысе и тот почему-то не светит.

– Ну, и что вы от меня хотите?! – я запрокидываю голову, мысленно обращаясь к Слову. Тра-та-та-та. Это все, что я слышу. И, разумеется, ничего не понимаю.