Читаем Я смотрю хоккей полностью

В назначенный час вся команда была на тренировке. Не явился лишь Коноваленко. Не было его ни через час, ни через три. Говорят, что появился он перед очами тренеров к концу дня, но в таком состоянии, что был немедленно отправлен восвояси. На собрании команда приняла суровое, но совершенно справедливое решение об отчислении Коноваленко из сборной: подводить команду накануне чемпионата мира — поступок непростительный, и никаких смягчающих обстоятельств тут быть не может.

Но почему же все-таки опоздал на тренировку Коноваленко? Приехав в Горький, он тут же, на вокзале, купил обратный билет. А когда на другой день собрался на поезд, жена — в который уже раз за эти сутки — сказала:

— Ну неужели ты не можешь остаться еще на несколько часов? Ты поспеешь вовремя. Рано утром в Москву летит самолет. В восемь тридцать он во Внукове, в десять ты на тренировке.

И наш вратарь сдался. И его, как и его жену, легко понять. В ту зиму мы жили напряженной жизнью — чемпионат, международные турниры, турне по Канаде. А он, горьковчанин, был оторван от дома больше, чем мы, москвичи. И он остался, чтобы побыть дома лишнюю ночь…

Утром Москва не принимала, и вылет отложили на один час. Потом еще на один. Потом еще. Коноваленко в Горьком знает каждый человек и каждый второй готов отдать все на свете за возможность дома или на работе, так, будто мимоходом, рассказать приятелям что-нибудь вроде:

— Встретил вчера в аэропорту Витьку Коноваленко. Выпили мы с ним прилично…

А сил отказывать всем этим знакомым и незнакомым, набивающимся на дружбу, у нашего вратаря не хватило. Путь от Горького до Москвы недолог — час. В себя прийти Виктор не успел… Остальное вы знаете.

Повторяю еще раз: я не оправдываю Коноваленко, он подвел товарищей, он поставил свои интересы выше интересов команды, и его наказание заслуженно. Но не правда ли, эта история наводит на некоторые размышления?

Человек живет в большом спорте в среднем 8— 10 лет от 20 до 30. Он приходит в спорт, почти не отведав еще тех истинных и мнимых радостей жизни, о которых знает по книгам или понаслышке и которые мечтает вкусить. И как много среди этих молодых ребят таких, которые, отправляясь после матча не куда-нибудь в Архангельское или Тарасовку, под неусыпный тренерский надзор, а на все четыре стороны, еще на стадионе готовы воскликнуть: «Ловите миг удачи!» И правда ведь — миг. Другой вопрос, будет ли им сопутствовать удача и что понимается под этим словом.

И они выскакивают на улицу, где дежурят уже стайки поклонников и поклонниц, ждущих только слова, только приказа и готовых следовать за своим кумиром куда угодно. А за воротами стадиона столько соблазнов, вот только успеть бы взять как можно больше у этого короткого мига…

Все кажется в эти вольные часы доступным. Да, пожалуй, и не кажется, а доступно на самом деле. Известный спортсмен, которого часто видят на телевизионных экранах и чье имя не менее часто появляется в газетах, желанный гость повсюду. Рестораны распахивают перед ним свои двери, а девушки — сердца. Даже в переполненном ресторанном зале для него принесут дополнительный столик, а от желающих расплатиться за ужин не будет отбоя.

Пойти в кино или театр? Но это успеется — нас возят на просмотры лучших фильмов и на самые дефицитные спектакли. Почитать книгу? Но что помешает мне заняться этим завтра в Тарасовке или Серебряном бору? А сегодня мой день, в нем 24 часа и ни минутой больше, и надо успеть взять от них все, чего не смогут мне дать две недели пребывания на сборе.

В эти вот вырванные у тренировок короткие часы погони за развлечениями и происходит большинство скверных историй, бросающих тень на весь спорт и спортсменов.

И я опять-таки не оправдываю героев этих происшествий. Никто не обязан оберегать от них совершеннолетних людей, никто не обязан быть им няньками. Сам набедокурил, сам и отвечай — иначе и быть не может. Но одновременно я думаю и об изнанке той неусыпной опеки, которая, в общем-то, имеет благую цель — уберечь спортсмена от мирских соблазнов, помочь ему не отступать от режима сна, отдыха, тренировок, питания. Человек постепенно отвыкает от того естественного состояния, когда он сам должен руководить своими поступками и когда он вообще предоставлен самому себе. Вырвавшись из-под опеки, он уподобляется ребенку, от которого на минуту отвернулась нянька. И он тянется к спичкам, к газовой плите, к фарфоровой вазе и прочим запретным плодам.

Есть такая поговорка: «Береженого бог бережет». Но бдительность даже самых бывалых нянек усыпить не так уж трудно. А ведь контролировать спортсмена можно и тогда, когда он живет дома. Плохо тренируешься, неправильно живешь — это неизбежно скажется на результатах. Не сегодня, так завтра.

Перейти на страницу:

Все книги серии Спорт и личность

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии