Я проснулась в Риме

Дата праздника неумолимо приближалась, а Юля никак не могла сосредоточиться и наконец-то выстроить сценарий вечеринки. Приблизительно она, конечно же, представляла себе ход вечера, но плотно решила заняться вопросом в выходные накануне праздника. Понимала, что рискует, ну уж так вышло. Впереди целая суббота и половина воскресенья. Тем более после встречи с Лелей, может, и еще какие мысли в голову придут. И, конечно, вечер пятницы. Самое любимое время. Как прекрасно осознавать, что впереди у тебя целых два свободных дня!

По дороге с работы набрала книг в библиотеке, фильмов в видеотеке. Заодно взяла и фильм с Моникой Витти. Девушку задели слова повара не на шутку. Она всегда думала, что слишком проста и открыта, и именно поэтому никто за ней и никогда толком не ухаживал. Основные романы были в школе. Там действительно кипели страсти, она была влюблена в мальчика из параллельного класса. Он вроде как тоже был в нее влюблен. Но совершенно неожиданно сразу же после выпускного подал заявление в ЗАГС со своей одноклассницей. Юля тогда рыдала, пошла выяснять отношения домой к мальчику. Как сейчас вспомнила весь свой стыд, когда она позвонила в дверь. Потом еще долго думала, почему было не позвонить по телефону? Зачем было переться домой? На звонок вышла мама мальчика. Первое, что поразило Юлю – халат, кое-как опоясанный шнурком, явно не отсюда. Да и сам халат был не очень свежим, пуговицы оторваны, поэтому и шнурок. И мама вся какая-то неприбранная, с немытой головой.

– Тебе чего?

– Я к Мише.

– Так он к Ане переехал.

– Уже? – тупо спросила Юля.

– Еще! – гаркнула женщина и хлопнула дверью перед носом девочки. Потом зачем-то приоткрыла дверь через цепочку. Может быть, боялась, что Юля начнет ее бить. – И нечего тут ходить. Гордость-то имей.

Лучше б она эту дверь не приоткрывала. Про гордость Юля запомнила на всю жизнь. Она тогда поклялась себе, что больше ей такое никто в вину не поставит, и заморозилась на долгие годы. Но никто ее отмораживать и не собирался.

Институтский брак никаких эмоций не принес. Она сама удивилась, зачем она в этот брак пошла. Ни будущий муж особо ей не нравился, ни, похоже, она ему. Все шли, и она пошла. Как и поступать в институт. Лишь бы поступить. Хоть куда-нибудь. Она не задумывалась о стадном рефлексе. Но такое было время. Все в нем жили, и все не задумывались. В пионеры, так в пионеры, в комсомол, замуж! А если не ходить? И что будет? Почему-то казалось, что-то обязательно произойдет. Сродни извержению вулкана. Осудят, о ней будут говорить! Кто? Зачем?

Это уже потом она поняла, что если и будут говорить, то ровно два дня. Ну, от силы два месяца. И никому она в принципе не интересна. Вышла замуж, все вокруг немного оживились. Надо же, и чего он в ней нашел? Развелись? Ясное дело, и не нужно было это дело начинать. Тогда она еще очень резко реагировала. Даже не на предательство мужа, а именно на людскую молву. Мать тогда была не помощницей в любовных страданиях. «А я говорила», – это все, что могла она сказать. Люба? Тоже высказалась, хоть стой хоть падай: «Даже такого не смогла удержать!» Прекрасная поддержка! И только Леля постфактум посоветовала: «Проговори сама с собой. И постарайся оценить ситуацию. С холодной головой. Времени ведь много прошло. Почему? Что произошло? И придумай, что будет дальше. Что-нибудь красивое. И живи по этому плану».

Леля была особенной. Она редко давала советы, а может, и вообще не давала. Но она давала возможность высказаться. Нечасто. Много говорила сама, вспоминала. Но очень четко понимала, вот сегодня нужно дать возможность выговориться. И тоже итоги не подводила. «Вот видишь, значит, так должно было случиться. А своя комната – это всегда кстати».

Но тогда Юля действительно покрылась коркой льда. И долго жила в состоянии легкой заморозки. И тут на тебе. Оказывается, она – загадка. Молчит многозначительно.

Девушка подошла к зеркалу, собрала волосы в пучок и ярко накрасила губы. Подумала еще и нарисовала стрелки в уголках глаз. А что? Тигрица. Широкие скулы и красивая шея тут же выдвинулись на передний план. Она улыбнулась. Про свою улыбку она знала. Улыбка меняла девушку в корне. И дело не в красивых и ровных зубах (зубов было явно больше, чем в учебнике по анатомии), улыбка раскрывала глаза. Смешливые и задорные. Так бывает. Пока человек серьезен, лицо одно, начинает улыбаться, и на тебе, ты, оказывается, этого человека и не знал совсем. Именно так было с Юлей.

И почему они с сестрой такие разные? Совсем друг на друга не похожи. Так они и с матерью разные. Объединяло одно – стремление к тяжеловесности, а если начистоту – к лишнему весу. Только Юля боролась, а мама с сестрой – нет.