Я проснулась в Риме

– Так в санатории. Коленки у него больные, прописали грязи. Вот, поехал. На Кавказ куда-то. Все забываю, как называется. У них там все названия какие-то нерусские.

– Может, Мацеста?

– Вот, точно!

– И как он там?

– Звонит. Говорит, болит меньше. Стало быть, на пользу. Сказал, теперь нужно ездить регулярно, чтобы закрепить эффект.

– Клава, а ты чего с ним не поехала?

– Так у меня ж коленки не болят. Там же не задаром. К чему деньги тратить? Я в отпуск лучше к матери поеду, картошку убирать. Кто ей поможет?

Лидия Тимофеевна тяжело вздохнула и разгладила ладошками симпатичную клеенку квадратиками:

– Значит, Клава, скажу я тебе, как друг. Дура ты и есть дура. Один раз мужика отпустила и больше такой глупости не делай никогда. Ты меня поняла? Короче, мы с Витькой только что с той Мацесты приехали. Так вот, не один твой Вова там коленки лечит.

– Господи! Как же так? – Клава приложила большие руки к груди.

– Ты что, забыла, что мы вместе работаем? Этот же санаторий от нашего завода. Да он небось сам не ожидал, что Танька эта припрется за ним. А может, и заранее они все обстроили. Только вот не рассчитали, что мы с Витей в те же числа заедем. Вот такая незадача.

– Да как же? Мать моя. И что это за баба? Кто она?

– Наша. Из отдела кадров. Мне она никогда не нравилась. Маленькая такая, щуплая, волосы в перья крашенные. И всегда веселая, главное. Я не люблю, когда человек всегда веселый. Как-то сразу думаю, может, придурковатый? Чего всю дорогу радоваться? Как думаешь?

– Ой, да какая мне разница. Ты мне про Вовку расскажи. Может, тебе показалось, что они вместе?

Клава вскочила и заметалась по кухне.

– Так мы за соседними столиками в столовой сидели. Она уже там пару дней как ела. А тут твой нарисовался. И им соседи говорят: пойдемте в кино сегодня. А Татьяна так громко на всю залу: «А ко мне муж приехал. Я за ним соскучилась. В кино можно и потом сходить».

– О господи. Так, может, это действительно к ней муж приехал! При чем тут мой-то? – Клавдия пыталась как-то справиться с ситуацией и вывести мысль в привычное русло.

– Ну о чем ты говоришь? Они потом все время под ручку ходили. Это она твоего своим мужем всем представила.

– А он?

– Не отпирался!

– Так, а жили-то они как? Он мне все про соседа своего рассказывал. Такой, говорит, активный. Ну совершенно спать ему не дает. Ой! Мамочки.

– Слушай, ты тут истерик-то не закатывай. Это Татьяна противная – сил нет. И привязчивая. Думаю, твой-то и сам не рад, что связался. Но попробовать, стало быть, решил. И попался, главное. Так что ты имей в виду.

– Это как? То есть выгонять его не надо? Это ж предательство!

– Это зов плоти! Никакое не предательство. Предательство – это если он пришел и сказал, мол, бросаю тебя ради молодой.

– Так она молодая?

– Ну лет тридцать пять!

– О господи. От кобелина! Ну я ему задам.

– А вот это правильно! Задай обязательно! Он когда обратно?

– Так неделя еще.

– Вот вернется, ты ему и задай по первое число. Или, наоборот, приглядись. Может, она ему осточертеет, так лучше и не вспоминать.

– Так ты тогда мне зачем все это рассказала? Мне ж теперь с этим неделю ночей не спать?

– А затем, чтоб ты глаза свои открыла да посмотрела на мир, какой он бывает.

– Добрая ты, Лидка. Даже и спасибо тебе не знаю, говорить или нет.

– Предупрежден, значит, вооружен. Я ведь как рассудила. Вот если бы у моего так случилось. Я бы как хотела: знать или не знать?

– Ну?

– Гну! Сложно это! Поэтому и не отпускаю его одного. Только вместе! А знать бы все равно хотела на этапе, когда можно еще все вернуть. Вот у тебя этап – можно все вернуть. Понимаешь? Поэтому я и пришла. А не чтоб тебя обижать! Так что не серчай. Вовка твой дурак, еще и неопытный, поперся туда, где его все знают. Проведешь с ним работу и будет как новенький, вот увидишь!

Клава грустно сидела перед Антоном, никакие остатки у них не сходились.

– Да бросьте вы, Клавдия Семеновна, может, эта ваша Лида все придумала.

Антон разговаривал больше сам с собой. Клавдия угрюмо и одновременно решительно смотрела в пол.

– Вон праздник у нас намечается. Итальянский. Вот вы в чем придете?

– Сказали же в белом платье. У меня в чемодане как раз отлеживается. Свадебное. Или лучше этому подарить?

– Какому? Повару?

– Зачем повару? Придурку моему. На следующую свадьбу.

– Не надо, Клавдия Семеновна. Вы ж ее не видели. Вдруг не налезет.

Мужики захихикали, Клавдия юмора не поняла.

– Клавдия Семеновна, вы Ирине с вечеринкой поможете? А то я занята буду. – Юля решила перебить этот ни к чему не ведущий разговор.

– Че ж не помочь. У меня теперь только вы и остались.

– Вот и хорошо.

– Это ж надо додуматься. Сабантуй в понедельник. И что потом, всю неделю пить?

Праздник еще не начался, а всем уже было весело. Стало быть, все в порядке, командный дух поднимался.

– У повара в понедельник выходной. Ты ж не хочешь, чтоб его за прогулы выгнали? – многозначительно вещала Ирина.

– Нет, конечно. Хотя какая мне разница, что там потом с этим поваром будет. Лишь бы мне понравилось. – Антон сказал, а все были с ним явно согласны.

= 19 =