Я попал

– О, похоже, новости, – вставая, сообщил я. – Сейчас схожу, узнаю.

Бегом, придерживая планшетку, я добрался до «десяточки» и, забравшись на броню, исчез в танке. Подождал полминуты, после чего погнал тяж с японцем к летунам. Подъехав, спрыгнул на дорожное покрытие и сообщил парням, здороваясь с новичком за руку:

– Разведка моя ещё троих ваших обнаружила. В плену они, у того батальона, что впереди окапывается. Видимо, только что в руки к ним попали. В общем, нужно поторопиться отбить, пока в тыл не отправили. Вы тут остаётесь и следуете за нами пешком. Разобью батальон, освобожу ваших и вернусь. Вы летуны, из вас танкодесант, как из соломы пуля. Так что мне будет спокойнее, если вы тут побудете. Подойдёте к месту боя, когда я закончу. Ну что, добро?

Тарасов, осмотрев своих летунов, кивнул:

– Добро.

Медлить я не стал. Оставив летунов на дороге, на максимальной скорости направился к немцам. Японец стал отставать, но когда расстояние увеличилось до шестисот пятидесяти метров, снизил скорость, потерять его я не хотел, тем более на глазах летунов. Те этот участок видели, это уже потом я ушёл за поворот, где сразу увидел немцев. Орудие тяжа хлопнуло, да и пушки остальных танков тоже начали стрелять осколочными снарядами по окопавшемуся противнику. До противника чуть более полутора километров было, поэтому, остановив колонну, я открыл прицельный огонь, пока японец нас нагонял. Орудия били по проявившим себя артиллерийским орудиям противника, а также по зениткам, которых тут тоже хватало. Видимо, по этой дороге из Варшавы их перекинули, где их довольно много было. Причём тут оказалось на удивление много «ахт-ахт», сначала я девять насчитал, а потом понял, что их шестнадцать, четыре батареи, так как все орудия вели прицельный огонь. Это расстояние для них вполне преодолимо. Я успел своими танками заставить замолчать три эти крупнокалиберные зенитки и ещё пяток дальнобойных противотанковых пушек, когда остался в одиночестве, мне просто расстреляли танки, которые не держали выстрелы пушек окопавшегося противника. Остались тяж и японец, что как раз приблизился к моему танку, стоявшему со сбитыми гусеницами. И, спрятавшись за его корпус, стал стрелять в сторону противника. Не безрезультатно, несколько точек погасло от разрывов его снарядов.

Потеря трех танков, что горели рядом, ничего не значила, я вызвал их вновь. Причём китайца уже седьмого уровня, ИС-2. Пока пустой, без модернизаций, но тут есть возможность заработать баллы, так что этот бывший советский тяжёлый танк, подаренный Китаю, повёл огонь из своей стомиллиметровой пушки, укрываясь за корпусом одного из сожжённых танков. Огонь снова стал плотным, и мы выбивали крупнокалиберные зенитки сосредоточенным огнём одну за другой. Мой тяж редко бухал орудием, но точно, и очередной фугас накрывал очередную «ахт-ахт», гарантированно выводя её из строя и уничтожая расчёт. Не успели немцы нормально окопаться. Не дал я им на это времени. Уверен, дальше вторая полоса обороны формируется, эту бросили под меня, только чтобы задержать, понимая, что отправляют батальон и батареи на верную гибель. Я как раз выбил последние зенитки и работал по артиллерии, внимательно поглядывая, чтобы снаряды не ложились рядом с тем местом, где карта показывала зелёные точки. Я лишь раз нарушил это своё решение, когда наших куда-то повели. Визуально не видел, карта показала. Так что положил там рядом несколько снарядов, и движение прекратилось. Намёк поняли правильно, территория под обстрелом, нечего там ползать.