Я попал в ЛитРПГ-3, или как подчинить суккуба

Хира напала первой, надвое рассекши площадь огненной полосой, будто следом за бестией катил невидимый Призрачный Гонщик. К тому моменту я напитывал посох темной энергией, чувствуя, как дерево неведомой породы сотнями пор-присосок выкачивает силу из ладоней и сжимает между зубьями в миниатюрную — не больше крыжовника — черную дыру в сияющем белом гало. Мысленный приказ — и заклинание выстрелило усеянным трепещущими протуберанцами лучом с насыщенно-фиолетовой сердцевиной. Посох дернулся, как брандспойт под давлением, и едва не вылетел из рук. Ревущий поток концентрированного моджо пересек под острым углом огненную борозду, но не задел демоницу, пройдя в метре над головой. Все же оружие незнакомое — считай, впервые в руки взял, а поток столь мощный, что для прицельной стрельбы нужно трое крепких мужиков.

Противница замахнулась в движении, намереваясь рубануть сверху вниз. Перехватил посох и подставил древко под удар — столь сильный, что на миг задохнулся от вонзившегося в лицо ветра. Нажим усилился — бестия беззвучно скалилась, мышцы на плечах и бедрах бугрились и блестели от пота, но я уже давно не слабак нулевого ранга, и способен потягаться на равных с прежде неуязвимой прислужницей. Ее цель — месть, а что может быть низменней и примитивней? Моя цель — защитить друга и уберечь игроков от малейшей возможности хоть раз столкнуться с чудовищем в обличье прекрасной девушки, и нет ничего более благородного и самоотверженного. За мной — правда, а у кого ее больше, тот и сильней.

Сделал вид, что проигрываю — скорчил напряженную гримасу, согнул колени, а затем распрямился так, что Хира отлетела на десяток шагов и затормозила, лишь вонзив острие в камни, да и то пропахала мостовую еще добрый метр. Взмокшая красная прядь упала на лоб, глаза зловеще полыхнули в ночи. Высвободив копье, девушка крутанула его пропеллером и нацелила на меня, медленно присев на левую ногу. Я такими трюками не владел и просто выставил «вилку» перед собой — фиал опустел, а значит, как и в предыдущей битве, предстояла стычка врукопашную. И в этот раз набора юного истребителя нечисти под рукой не оказалось — ну и ладно, справлюсь тем, что есть. А есть не могучая волшба, не крутая пушка, не прокачанный ранг, а желание сделать мир чуточку чище и спокойнее — ну и кто в силах побороть этот порыв?

— Мальчик, — суккуба осклабилась, — ты не заигрался?

— Мальчик давно кончился, — ответил с присущим тибетскому монаху спокойствием.

— О, нет. Только не начинай втирать о разнице между мальчиком и мужчиной. Я пришла сюда надирать задницу, а не слушать наивную пафосную хрень.

— Ты проиграешь. Оставь нас в покое и уходи.

— Не-а, — девушка хищно облизнулась. — Очень скоро на тебя обрушатся такие страдания, что позабудешь собственное имя.

— Тогда перестань говорить как персонаж дешевого аниме и делай то, за чем пришла.

— Как пожелаешь. Погнали!

Хира вновь метнулась на рывке, но в этот раз играючи поднырнула под блок и на полной скорости саданула кулаком под дых. Я аж подпрыгнул, выронил оружие и распластался на земле, забыв, как дышать. Противница в излюбленной манере уселась сверху и схватила за грудки.

— Говорю же — заигрался. Здесь я кошка, а ты мышь. И если тебе позволяют немного побегать — это не значит, что игра идет на равных.

Вдруг над головой змеями пронеслись цепи — на этот раз настоящие. Тройной удар сшиб демоницу наземь, и пара стальных щупалец тут же опутали ее по рукам и ногам, а последнее — увенчанное ржавыми клещами — сомкнулось на шее. Девушка задергалась, как от ударов тока, захрипела и вытаращила глаза, но Легат держал крепче гидравлических тисков.

— Еле успел, — проворчал рыжий. — Пришлось оставить бесов в Хаб-Харборе и гнать как проклятому. Хорошо, успел. Сейчас мы эту гадину так отделаем, что...

— Эй, Кузьмин... — встал, надсадно хрипя, и взял сложившийся посох одной рукой.

— М?

Демонист обернулся, и в этот самый миг кулак с зажатой сферой вонзился в скулу. Протуберанцы просочились меж пальцев, слились воедино и взорвались, отбросив нас на пару метров друг от друга. Легат не успел выпрямиться, как я наступил на грудь и вонзил клинок чуть выше мыска, после чего разложил меч в двузубец. Разошедшиеся острия взрыхлили ребра, обнажив почерневшее, будто легкие курильщика, сердце. Враг вытаращил глаз и раззявил окровавленный рот, не в силах ни вдохнуть, ни закричать. Но и этого мне показалось мало — наклонившись к побледневшему, изошедшему испариной лицу, прошипел:

— Это тебе за Женьку, Ингрид, Леру, Ермака, стариков и всех остальных поборников. За Корицу, которого пришлось убить. За всю боль, причиненную живым людям. Я не хотел такого финала, но все закончилось бы иначе, обойди ты Хаб-Харбор дальней дорогой. Ты меня породил — я тебя уничтожил.