Я отвернулась

Когда я спрашивала об этом, он принимал очень обиженный вид и всегда находил ответы на все вопросы. Конечно, иногда ему приходится задерживаться! У них было собрание преподавателей. Вечерние занятия. Вечеринка с выпивкой на кафедре, на которую он меня, естественно, приглашал, но я отказалась из-за детей. («Что значит — ты такого не помнишь?») Что касается светлых волосков на рубашке, то это просто смешно! Любому человеку может что-то попасть на одежду. («В отличие от тебя, Элли, я работаю среди людей!») Телефон? «Холодные звонки» были бичом того времени. Затем он начинал злиться, как будто я виновата, что ему не доверяю.

Поэтому я просто пережидала это, говоря себе, что из нас двоих я куда большая преступница, хоть он этого и не знает. Кроме того, будь я более привлекательной и старательной в постели, Роджеру, возможно, не потребовались бы романы на стороне. Но самой важной причиной оставались дети. Мне следовало сохранить брак. Я слишком хорошо знала, какие опасности несет разрушенная семья.

К тому времени Роджер написал уже несколько научных работ — по специализации «Викторианские женщины в художественной литературе» — и начинал приобретать определенную известность. Он посетил пару международных конференций — одну во Флоренции, другую в Нью-Йорке.

— Будь аккуратен, — говорила я, обнимая его перед поездками. На самом деле я хотела сказать «не изменяй», но слишком боялась раскачивать лодку.

Но Люк и Эми, когда стали подростками, спрашивать не боялись.

— Почему папа так часто уезжает? — поинтересовался Люк перед очередной поездкой Роджера — на этот раз в Польшу.

— Потому что он очень важный человек.

Роджер гордо приосанился, когда я это сказала. Я ненавидела себя за то, что льщу ему, и все же постоянно неосознанно делала это.

— А ты почему не работаешь, мама?

— Потому что маме больше нравится заботиться о нас, — вставил Роджер. Он всегда говорил так, словно в моей жизни не могло быть иных интересов.

Единственное, чем я позволяла себе заниматься ради собственного удовольствия, — это мозаики. Я снова увлеклась старым хобби вскоре после того, как Джин продала коттедж. В каком-то смысле это принесло облегчение, поскольку она была единственным человеком за пределами Хайбриджа, знавшим, что мой отец жив. Но с другой стороны, я ужасно скучала по нашим тайным посиделкам. Спустя некоторое время туда въехала художница. Она построила мастерскую на заднем дворе и однажды пригласила меня заглянуть внутрь.

— Я увлекалась мозаикой, когда училась в школе, — осторожно сказала я.

Ее глаза вспыхнули.

— В следующем месяце я как раз провожу по ней курс! Почему бы вам не присоединиться? Прихватите с собой немного старого фарфора, который не жалко разбить.

Дети были в школе. И я пришла.

В Хайбридже нам не разрешали самим разбивать кусочки для мозаики, чтобы мы не поранились. Но теперь мне это показалось очень терапевтическим занятием. Когда, надев защитные очки, я лупила молотком по старой кружке, то чувствовала наслаждение. То же самое я ощущала, намазывая клеем каждый кусочек и приклеивая их к поверхности вазы или просто куска фанеры. Одна женщина делала мозаичные столики.

— Я тоже так хочу! — сказала я.

Я побывала еще на двух уроках, а потом стала заниматься мозаикой дома самостоятельно. Продав свою первую работу на ремесленной ярмарке, я почувствовала себя по-настоящему здорово. Такое случалось со мной нечасто. И я купила себе кружевной черный лифчик «пуш-ап», поднимающий грудь, подумав, что так больше понравлюсь Роджеру.

— Что это на тебе? — хохотнул муж, увидев меня в нем. — Выглядишь как стриптизерша.

Я ощутила себя грязной дешевкой. Я даже не могла сдать лифчик обратно, потому что уже отрезала этикетку. Так что я забросила его в дальний угол комода, где он и валялся как напоминание о моей глупости.

Конечно, забота о семье была моим основным делом. Я по-прежнему оставалась нервной матерью — например, накануне предстоящей поездки Люка на каноэ позвонила в его школу и сказала, что он не придет, потому что у него температура. Сын был в ярости. На самом деле я боялась, что с ним произойдет несчастный случай. Только мозаики помогали отвлечься.

Иногда мы всей семьей ездили отдыхать, и тогда казалось, что все у нас в порядке. Однажды мы отправились в графство Девон, где провели чудный пляжный отпуск в красивом приморском городке. Мы остановились в старинном отеле, который посещала королева Виктория, когда была ребенком. В один из дней, по предложению хозяев, мы посетили разрушенный замок неподалеку с необычным названием «Берри Помрой».

— Отличное приключение! — заметил Роджер, пока вез нас по такой узкой дороге, что ветви царапали окна автомобиля. Сзади доносились взволнованные восклицания детей. Он снял одну руку с руля и обнял меня. В ответ я благодарно сжала его ладонь.

— Но это же просто развалины! — разочарованно сказала Эми, когда перед нами показался высокий величественный замок.

Люк впечатлился больше, когда мы пересекли каменный двор и осмотрели пустые окна.

— Круто! Как вы думаете, здесь убивали людей?