Я одержим тобой

Павел тоже залился смехом и заключил девушку в объятия. После ужина он остался во дворе дышать свежим воздухом и наслаждаться тишиной. Нона тем временем мыла посуду и убиралась со стола. После этого они с Павлом какое-то время вместе посидели на улице и около восьми вернулись в дом.

Нона помогла парню подняться на второй этаж.

— Теперь горячая вода есть. Я помогу тебе помыться.

Павел замер, а после неожиданно повернулся.

— Ты уверена?

— А кто тебе в прошлый раз помогал, по-твоему? Какая разница? Думаешь, пользуюсь ситуацией? Да я тут больше всех страдаю, — бормотала девушка себе под нос. — Я не обращаю вниманием на то, что ты бедный и слепой, позволю спать в своей кровати, готовлю, помогаю мыться. Я как с царем с тобой обращаюсь. Где ты еще такую идеальную девушку найдешь?

— С чего ты взяла, что я бедный?

Павел ничего не говорил ей про семейное состояние. С чего она взяла, что он из бедных?

— Сам посуди: будь у тебя богатые родители, ты бы унаследовал бизнес и стал бы крупной шишкой, верно? Какой богатенький сын стал бы от всего отказываться и идти в армию на такую опасную службу? — уверенно заявила девушка.

В этом однозначно был смысл. Павлу не смог ничего возразить.

— А вдруг у моей семьи куча имущество, но я просто люблю себя помучить?

Нона окинула его взглядом, и ее брови подскочили наверх.

— Ты сам сказала «вдруг». Маловероятно. Расслабься. Я позабочусь о тебе.

Девушка усадила Павла на кровать.

— Я помогу снять одежду.

Павел носил сейчас белую футболку, которую купила ему Нона. Да в принципе все от одежды до предметов личной гигиены, которыми он пользовался, подобрала для него девушка. Можно было смело заявить, что Нона его содержит.

Нона быстро стянула с парня футболку. Она промывала ему раны и помогала помыться, поэтому прекрасно знала, какое у парня крепкое тело. Однако каждый раз откровенно пялилась: очень уж хорошая фигура.

Никто из парней в деревне осмеливался приблизиться к Ноне. Она была молода и красива, однако вела себя очень уж дерзко и по-пацански. Они признавали ее красоту, но ухаживать не решались, опасаясь быть избитыми.

Когда-то за ней пытался приударить сын старосты. В итоге девушка столкнула его зимой в реку, и он быстро «охладел». Так что даже сын старосты ее не привлекал, что уж было говорить о других парнях. Таким образом, хоть она и жила одна, но пороги ее никто не обивал и угрожать не осмеливался.

— Засмущался? — спросила девушка, снимая Павлу штаны.

Его сердце пропустило удар, но лицо осталось невозмутимым.

— Я мужчина. С чего вдруг мне смущаться?

— Как ни посмотри, а ты специально корчишь такую рожу. Стараешься выглядеть невозмутимым? — Нона нарочно над ним подтрунивала. Она взяла парня за подбородок. — Расслабься. Если бы я и правда планировала сотворить что-то этакое, то взяла бы ответственно и стала твоей женой.

— Ты же девушка, не могла бы слегка сбавить обороты?

— Меня изначально привлекла твоя красота. Родись ты уродом, я может и не спасла бы тебя, — она дала Павлу на себя опереться. — Пойдем в ванную.

У нее на руках была очень нежная кожа. Стоило ей прикоснуться к Павлу, как мышцы его напряглись.

Когда они закончили с мытьем, Нона воспользовалась слепотой парня и заодно сама приняла душ.

— Нона.

— Чего?

Она усадила Павла на кровать и собиралась сходить вниз за феном, как парень окликнул ее. Она обернулась, и он тут же обхватил ее талию, прижал к себе и прижал к кровати. Нона не растерялась и предпочла просто широко открыть глаза и уставиться на парня над ней. Рука ее нащупала и сжала простыню. Сердце колотилось как бешенное.

— Нона, я возьму на себя ответственность. 

Глава 1029 Ядовитую змею голыми руками схватила

— Я знаю.

Она затаила дыхание и не шевелилась так, что слышала, как бешено колотится ее сердце. Эта минута была для нее волнительной, но тело ее не сжималось в страхе, напротив — она сама обвила руки вокруг его шеи…

Утренний свет протиснулся через зазоры закрытых штор и мягко наполнял комнату. Миниатюрное тело Ноны укуталось в объятия Павла. Она еще спала сладким сном. Часовая стрелка поднялась до восьми. Нона медленно открыла глаза и чуть поежилась в постели. Она чуть поморгала, чтобы согнать утреннюю дремоту.

— Проснулась?

Глаза Павла были открыты, но, ослепший, он лишь мог нащупывать ее рукой. И, видимо, из-за того, что Павел не видел ее, Нона не чувствовала смущения. Она дотронулась до него рукой в ответ. Чем дольше она смотрела на него, тем красивее он ее казался. Нона поцеловала его в губы и спросила:

— Голодный?

Они привыкли завтракать в семь, поэтому в восемь он уже почувствовал, что голоден. Павел протяжно промычал, и нечто двусмысленное звучало в этом звуке. Нона взяла полотенце и сказала:

— Пойду приготовлю тебе завтрак.

Но как только она собралась обернуться полотенцем, Павел обвел руку вокруг ее тонкого стана.

— Отпусти, — отреагировала Нона, но силы почти не прикладывала. — Надо же тебя кормить.

— Накорми собой. — Объятия Павла усилились. — А ты обманщица.

Нона вопросительно посмотрела на него.