Я никогда не

Мне на мгновение стало его жаль. Хотя я знала от Бахти, что природа была к нему скупа (ужасная несправедливость, не хотела бы я быть мальчиком и подростком попадать в русскую рулетку бессистемного распределения тестостерона, в котором одному достается все, а другому пожизненные комплексы), неспособность неудачников понять, что они жутко палятся своими отвлеченными фразами, всегда вызывала у меня немного стыда и желание втолковать им, что у всех нас есть проблемы, и мы все их прячем, и крутыми кажутся те, кому это удается лучше других. Одной безобидной фразой Юн сообщил всем все: что он нехорош в сексе, что он переживает по этому поводу, что он ищет утешения в журналах по психологии. Статьи в этих журналах обычно выглядят примерно так: абзац важных вопросов (как прекратить разрушительный внутренний диалог? как смириться с нелюбовью матери? как раскрепоститься в любви?), представление эксперта, который сейчас на них ответит, и собственно само отсутствие ответа: «такое бывает, но это нормально, с другой стороны, следует принять и свое принятие, и хотя данные в этой связи можно расценивать двояко, мы также не можем утверждать обратного».

– Если бы это было так, я бы женилась на Коре и жили бы мы долго и счастливо, – рассмеялась Бахти.

– Какой бред, – сказал Ануар Юну. – Ладно, мой черед. Я никогда ни у кого не отбивал девушку.

Карим выпил.

– Я никогда не встречалась с иностранцами, – сказала Бахти.

Я, Анеля и Юн выпили.

– Неужели есть категория мужчин, с которыми ты, Бахти, не встречалась? – спросил Юн.

– Знаешь, Юн, популярных девушек боятся только непопулярные парни, – ответила Бахти.

– А кто сказал, что я боюсь? – Юн мгновенно завелся.

– То есть ты признаешь, что популярным тебя…

– Вот вы наверняка никогда не ходили к психологам, – перебил их Карим.

– Нет, я бы ни за что не пошла к психологу. – Бахти теребила часы. – Все, что я забыла, я не хочу вспоминать.

– Дело в том, что мы не забываем, мы лишь подавляем свои воспоминания, – сказал Карим.

– Да какая разница. – Бахти сняла часы с руки и стала их раскачивать.

– Что ты делаешь? – спросил Юн.

– Это шагомер, – Бахти закатила глаза, – у нас на работе соревнование, кто больше шагов пройдет.

– Какая ты честная, – присвистнул Юн.

– Я бы сказал – изобретательная, – улыбнулся Ануар.

– Я не верю, что можно избавиться от воспоминаний, проговорив их. – Я переместилась в свое любимое кресло с высокой спинкой.

– Если они где-то удачно лежат, лучше их вообще не трогать, – сказала Бахти.

– Мудрость Льва Николаевича Толстого переселилась в нашу Бахти. – Карим жестом показал бросить ему шагомер. – «Копаясь в своей душе, мы часто выкапываем то, что там лежало бы незаметно»[21].

– Давайте играть, – сказала Анеля. – Только я не помню, чей черед.

– Тогда начнем сначала, – взял инициативу Юн. – Я никогда ни с кем не разводился.

Юн выжидательно молчал и обводил всех глазами, никто не выпил.

Бахти бросила на меня быстрый взгляд, просьбу остановить его.

– Юн, я поняла твой план, – сказала я уставшим голосом, как будто его ход был ужасно скучным. – Ты хочешь снизить потребление алкоголя. Передай мне, пожалуйста, пирожок.

Анеля призналась, что никогда не занималась сексом в общественных местах, и все незамедлительно выпили.

– Кстати, о разводе, – оживился Ануар. – Вы знали, что Бота ждет ребенка не от Айдара?

– Конечно, от Айдара, – ответил Карим. – Это же просто слухи.

– Слухи никогда не возникают на пустом месте, – многозначительно сказала Анеля.

– У Боты есть свои недостатки, – сказала Бахти, – но я не верю, что она могла такое сделать.

– А кто тебе сказал? – Я вроде бы прозвучала невинно, Карим сдержал улыбку.

Ануар колебался, отвечать ли.

– В общем, я вам этого не говорил, но недавно они поссорились, и Айдар ночевал у меня две ночи.

– А, так ты собрался увести Айдара у законной супруги? – У меня невольно поднялось настроение. Боже, ну почему меня так радуют проблемы знакомых!

– Я думаю, они помирятся, и все будет хорошо, – сказала значительно повеселевшая Анеля.

Ну, или не помирятся.

Глава 9

Когда общее опьянение снизило уровень бдительности, Бахти зашла со мной в спальню, погасила свет, чтобы нас не было заметно, и мы выбрались на балкон – там нас никто не мог услышать, а сам балкон выходил во двор.

– Что делать? – Она нервно барабанила пальцами по белым перилам.

– Наверное, надо поговорить с Юном. – Я думала о том, как это неприятно: зависеть от противного и при том влюбленного в тебя человека.

Бахти, выстукивая на перилах мелодию из «Сейлор Мун», покачала головой:

– Нет, нельзя. Он тогда поймет, что я боюсь. Нельзя повышать важность его информации. Может, я уже и сама призналась Ануару, откуда ему знать?

– Он понимает, что ты не призналась, это же очевидно.

– Ничего не буду делать. – Бахти склонилась к привычному для себя варианту. – Юн не пойдет до конца, он струсит.

В этот момент дверь подъезда со скрипом открылась, и прямо под балконом – в тихую ночь с третьего этажа можно было различить разговор почти любой громкости – послышались голоса.

– Ты кое-что не знаешь о Бахти, – выдохнул Юн.