Я ненавижу вас, Доктор Робер!

То ли они перебрали вина и выпячивают наружу все свои сокровенные желания, то ли они это всерьез. Эльвира все это вовремя натужно лыбится на меня, и я уже не знаю, куда деть свой взгляд.

— Это чу́дная идея, — подхватывает Диана и поправляет салфетку около тарелки. — Мне кажется, что Эльвира и Марк — поладят!

Они говорят это так, будто бы, меня тут не существует. Конечно, Эльвира уже расплылась, как мороженое на асфальте в жару, но обо мне, кажется, и никто и не думает: каково слышать такое? Впрочем, полагаю всем наплевать: я же прилежный мужчина, красавец и при деньгах. Кажется я понимаю, к чему они клонят…

— Марк, — обращается ко мне Давид, сложив руки перед собой на груди. — Тебе нравится Эльвира?

Я кидаю испуганный взгляд на девушку, которая кокетливо улыбается мне в ответ. Хотя она тоже смущена, но видно по её глазам, что Эльвира жаждет услышать приятный комплимент в её сторону. Такие ситуации меня больше всего тревожат. Галстук начинает сдавливать шею перекрывая кислород, ощущаю, как по всему телу пробегает волна жара.

Нужно просто успокоиться. Марк. Ты сможешь ответить правильно. Соберись!

— Эльвира — красивая девушка, — делаю лживый комплимент и говорю то, что хотят слышать от меня родители.

— Нет, я не спорю, что моя дочь красивая. Я задал тебе другой вопрос: нравится ли она тебе?

Когда абстрактный комплимент не прошёл проверку, приходится подключать всю свою смекалку. Но чисто гипотетически, если я отвечу так, как есть (то есть чувствую), то со стороны Давида будет флер обиды, тем самым, я расстрою мою матушку. Но с другой стороны, мне нужно приложить сейчас немало усилий, чтобы выдать правильные слова.

— Я… — чувствую, как першит в горле. — Я… мне…

Давид опирается локтями на стол. Я окидываю всех сидящих тут: отец, мать, Диана и сама Эльвира в ожидании моего ответа. Но, что мне говорить?

— Она тебе нравится, Марк?

В висках пульс отбивает чечётку. Сложно дышать, воздух становится тяжелым, ладони потеют, чувствую как на лбу выступает испарина. Все взгляды прикованы ко мне и, я понимаю одну отличную вещь: вот почему у меня нет отношений, точнее, я к ним не стремлюсь. С наукой намного проще, чем с любовью. Даже чисто химически, я лучше выращу тонну новых культур, чем пойму, что нужно говорить в таких ситуациях.

— Мы не знакомы близко, — выпаливаю из себя, потому что понятия не имею, что придумать еще. — Поэтому я сомневаюсь в таких громких заявлений на данный момент.

Давид щурит глаза. Понятия не имею, понравился ли ему мой ответ, а быть может, я сейчас получу по шапке? Сдачу дать я вряд ли смогу, потому что это многоуважаемый друг семьи, хотя с другой стороны — молча принимать удар тоже её есть хорошо. И вот это всё напряжение нависает над нашим столиком, прожигая своими щупальцами каждого из присутствующих. В горле пересыхает, что щекочет где-то в гортани..

— Справедливое решение, — соглашается со мной Давид и я чувствую небольшое облегчение. — Правильно, у вас все впереди!

Да едрить-колотить! Что ж за день сегодня такой…

Оставшуюся часть ужина никто не смеет заводить тему про отношения. И мне это на руку. Девушки устремляются в уборную, а мы, с отцом и Давидом выходим на улицу. Я стараюсь больше не поддаваться чувствам, и говорить то, что от меня ожидают. Мы говорим о науке, и это расслабляет.

Наши женщины присоединяются к нам и попрощавшись с ними, я целую в кисть Диану и Эльвиру. Обменявшись рукопожатиями с Давидом, он напоследок добавляет, склонившись ко мне ближе:

— Ты подумай над тем, что мы обсуждали, — и кивает в сторону Эльвирыа. — Она без ума от тебя!

Без ума я от тех женщин, которые могут поспорить со мной на тему симбиоза эукариотов, а не от тех, кто занимается блоггингом… о собачках. (Ведь Эльвира, вроде бы как, даже ветеринарный факультет заканчивает). Я мельком смотрю на девушку, которая прямо расцвела, как роза в мае. С ее лица не сходит улыбка, а глаза сияют от счастья.

— Да, — киваю я в ответ. — Я подумаю.

Слова даются с трудом, и во рту ощущается горечь. Я очень надеюсь, что Давид забудет об этом разговоре, что это лишь глупая шутка под влияние алкоголя, не более.

Мы провожаем друзей взглядом, пока те садятся и уезжают в такси.

— Эльвира хорошая, — добавляет отец, будто бы хочет меня добить.

— Фиктивные браки давно вышли из моды, — парирую я, чтобы сразу же обозначить границы.

Отец сует руки в карманы брюк и равняется со мной. В его серых глазах я вижу разочарование.

— С твоим-то характером что-то я не вижу толп женщин рядом.

— У меня прекрасный характера блестящий ум и отнюдь не страшная внешности. Какой смысл фиктивных браков, если я уже женат на науке?

Отцу не понравился мой ответ. Его мускул на лице дрогнул, я услышал тихий тяжелый вздох.

— Подумай над этим, — говорит отец и хлопает меня по плечу, а после, прощается.

Стиснув зубы, я позволяю отцу выиграть эту битву, провожая его взглядом. Машу матушке на прощание, когда те усаживаются в тачки, оставаясь в гордом одиночестве на открытой парковке рядом с Арбатом.