Я не умею летать

– Сатору, – склонившись, уже тихо, только к нему обратился Джин, – что ты делаешь? Ты хочешь ее напугать? Ты хочешь ее обидеть? Ты хочешь, чтобы она знала тебя таким? Так нельзя. Я тебе не позволю, сейчас ты на пределе, как тайфун пытаешься обрушиться и уничтожить все. А здесь нужен холодный рассудок. Вам нужно время. Вам обоим нужно время. Дай ей уйти сейчас, и, когда все остынет, вы сможете поговорить.

– Нет, Джин, нет. Я не хочу ее отпускать. Она уйдет, – попытался освободиться Сато, но Джин крепко держал его в захвате. – Сато, посмотри не нее – она напугана. Ты все портишь. Так – ты все испортишь, – Джин по-братски приобнял его, пытаясь успокоить.

Долгий гудок уходящего корабля сжал все пространство. Сатору встревожено вздрогнул. Вот оно, она может стартовать к финишу, но Кая осталась на месте.

– Я буду вам писать, – грустно сказала Кая, – я буду писать, когда устроюсь.

Вечерний рейс на Окинаву. Корабль отходит через несколько минут, и уже все пассажиры заняли свои места. Сатору и Джин стойко стояли на причале, совсем не укрываясь от сильных порывов морского ветра. Кая поднялась на палубу и села у борта лицом к своим провожающим. Ей было интересно смотреть на этих двух мужчин, хоть они и расстаются, она чувствовала их защиту на расстоянии. С корабля уже трудно было разобрать выражения лиц, и хоть Кая не видела, насколько Сато был подавлен, она это чувствовала. Чтобы как-то смягчить расставание, Кая улыбалась, надеясь, что они смогут издалека разглядеть ее улыбку. Когда корабль отчалил, она приподнялась и долго махала им вслед. Как бы больно не было Сато, он все-таки поднял ей руку в ответ. Берег уже был далеко, и все слилось в общую массу, но она помнила ту точку, где они провожали ее, и послала туда воздушный поцелуй.

***

Сато сидел дома в кабинете в полной темноте, когда в дверь тихо постучал сын. Уже несколько дней как отец вернулся с поездки, и, продлив свой временный отпуск, одиноко проводил время в кабинете. Сын вошел без приглашения и молчаливо присел в кресло.

– Как ее зовут? – начал разговор Иссэй.

– Аюми Мэй Ли, 18 лет, – с расстановкой ответил Сато, – она зовет себя Кая.

– Она уехала? – после продолжительного молчания спросил Иссэй.

– Да.

– Ты расстроен? – откровенно спросил сын, но ответа так и не услышал.

Они сидели в темноте уже долго, каждый думая о своем, когда молчание нарушил звонок в дверь. Это был брат Джин, он зажег свет и решительно вошел в кабинет. Сато недоброжелательно встретил его взглядом и не стал приветствовать.

– Ой-ой-ой, что такое? Злишься? – начал разговор старший брат в семье. – Отпуск взял? – он продолжал медленно задавать вопросы, один за другим, – на работе не появляешься, решил вот так сидеть и ждать? Думаешь, сразу напишет? Я тебя расстрою. Она может и через месяц не написать, а может, вообще никогда не напишет. Что, будешь вот так сидеть?

Сатору сохранял молчание и даже не повернулся в сторону брата.

– Что будешь делать, Сато? – настаивал старший.

Сато тяжело выдохнул, напряженно прошел руками по лицу, и остановился, массируя виски.

– Что будешь делать, Сато? – эхом отдавался голос Джина, – вы с ней чужие, что ты будешь с этим делать? – один за другим шли бесконечные вопросы. – Представь, что она приедет, ты подумал, где она будет жить? Комната? Как ты видишь ее будущее? Она не учится, не работает. Чем она будет здесь заниматься? Какое у нее будет место в твоей жизни? Она уже не ребенок, нельзя…

– Прекрати, – оборвал он его, – я разберусь, – поставил точку Сато.

3

Прошло три недели с момента первой встречи с дочерью. Каждый день Сато ждал хоть какого-то сигнала, но она хранила молчание. Несколько раз он приезжал к ее дому и просто ждал, ни о чем не думая. Совсем нехотя он вернулся к своей работе. Впервые ему не хотелось общаться со студентами, при них он чувствовал свою несостоятельность. Тренер, наставник, учитель – таким он был для них, теперь снова превратился в самый безобразный пример для подражания. Ежедневные укоры вначале воспринимались болезненно, но потом он смирился, приняв это как одно из наказаний. Постепенно он загрузил себя работой: тренировки команды стали очень интенсивными, изнурительными. Дисциплина ужесточилась, Сатору стал максимально требовательным и не прощал игрокам даже мелких промахов. Определив новые показатели, он требовал стопроцентный результат и срывался, когда не получал желаемого, хотя желаемое, на самом деле, было совсем далеко, вне игровой площадки.

03 ноября

Снова на лекции по тактике игры кто-то не выключил телефон!? – разозлился Сато, когда услышал звук пришедшего сообщения. Встав в позу, он начал недовольно осматривать игроков в поисках виновного. Никто не признавался. Сато был взбешен, он очень изменился за последнее время: пытаясь восстановить контроль, он требовал максимального подчинения, что было очень не похоже на его обычно либеральный стиль.

– Я спрашиваю, кто это?

Все выжидали, не позволяя себе даже переглядываться взглядами.