Я не такая

Стало тихо, так тихо, что я оглянулась назад. Увидев зажженные огни в деревне, почувствовала, что там жизнь. Услышала лай собак, мычанье коров и еще множество звуков, которые сливались воедино и создавали какой-то свой хор шумов.

— Ты знаешь, у меня, конечно же, есть подобные фантазии, именно фантазии. Наверняка никому их не смогу рассказать, просто страшно, что про меня подумают, — и как бы боясь своих слов, я зажала рот ладонями.

Он засмеялся так громко, что мне показалось, что Сережка уже знает, что я имела в виду, услышал их.

— Вот это да, наша фея имеет неприличные фантазии, не поверил бы. Кто нынче вместо котенка?

— Никого нет, никакого котенка, и вообще, ничего нет.

— Не понял. Тогда в чем же проблема, какой запретный плод ты скрываешь?

— Ты честно хочешь это знать? — в темноте я видела его глаза, они не были насмешливыми, они были чертовски любопытными. В ответ он кивнул головой. Я глубоко вздохнула, как будто мне ничего не оставалось, кроме как взять и выложить все начистоту. Кто меня заставлял это сделать, если не я сама себя. — Ну ладно, — начала я. — Только договоримся, что это между нами, — не проронив ни слова, он кивнул в ответ.

Наверное, чтобы мне стало легче, я пошла по дороге, а Сережка поплелся за мной.

— Ты прав, что у каждого своя мораль, через которую нам порой тяжело переступить. Но именно эта мораль и толкает нас сделать что-то такое, отчего щекочет душу. Нет, я не думаю о подвигах. Но мне порой хочется вырваться из своего кокона и расправить крылья. И творить самые непотребные вещи, чтобы потом опять вернуться в рамки приличия и сказать, что это не я, но… — Тут я замолчала, он не перебивал меня, шел рядом и слушал. В этот момент я была ему благодарна за это. Наверное потому, что мне хотелось выговориться, сказать то, что я никогда бы не решилась сделать. То, что я сейчас говорю, уже являлось чем-то для меня непотребным. — Не смейся, ты обещал! — Он снова кивнул.

Я старалась найти слова, но не могла, то ли боялась, то ли действительно не могла подобрать их, что-то меня сдерживало. Есть тонкая грань, когда ты готов, но что-то держит. Я чувствовала эту преграду, не понимая, что это, но чувствовала физически, как будто твои руки упираются во что-то прозрачное. Ты хочешь сделать шаг вперед, но тебя не пускает какое-то силовое поле, ты его чувствуешь руками, но не видишь. Начинаешь напирать на него, оно прогибается под твоими пальцами. И чем сильней давишь, тем более упругим оно становится, и порой кажется, еще немного, и это поле порвется. И ты просто рухнешь за пределы дозволенного. Сейчас во мне шла борьба с этим ненавистным полем. И в то же время я была ему благодарна, что оно дает мне время для решения. Но почему я не могу сделать этот простой шаг, взять и сказать то, что думаю. Может не простые слова, но это всего лишь слова и не более.

Я ощущала всем телом Серегин взгляд, он начал меня жечь. Почувствовала его вопрос, да, это был вопрос, еще мгновение — и он произнесет его.

— Молчи, ничего не говори.

Его мысли пропали, как просто. Чувствовала, что их уже нет, только какая-то досада, вроде бы и солнышко, но в то же время и тучки.

Затянувшееся молчание не могло быть вечным, нужно было сделать шаг, и я его сделала.

— Мои фантазии, они, наверное, эротического характера. Хотя зачем я вру, они не такие уж и эротические, они что-то большее, чем фантазии, они мои переживания. Ты правильно сказал про бабульку, она хочет, но не может, не позволяет табу, не поймут, заклеймят, опозорят. Есть определенные правила, и они написаны для каждого из нас, и мы их сами выбираем и придерживаемся. Нам так легче, так мы уверены в себе, создаем миф непогрешимости, или неуязвимости, кому как нравится. А правила на то и существует, чтобы их нарушать. Просто попробовать запретный плод, хотя бы даже в своих фантазиях. О, как он сладок, как терпок, что сводит скулы. Хочется впиться в него все глубже и глубже, и сок течет по губам, по подбородку, он капает на одежду и пропитывает ее насквозь. Ты чувствуешь свое мокрое тело, срываешь с себя все, и вот ты, как перворожденная Ева, стоишь и наслаждаешься своим грехом. Ты понимаешь, что это грех, но тебе за это ничего не будет, и именно это дает тебе свободу.

Я посмотрела Сергею в глаза, он ждал.