Я не хочу умирать

– Да неужели? Ты даже сейчас сам себя обманываешь. Ты так не считаешь? Что он еще мог написать? «Переспишь с кем-нибудь, я с небес тебя достану!» Что-то в таком духе?

– Я не о том! Просто он мог бы написать вообще о чем-нибудь совсем стороннем.

– Ты лукавишь. Ты же сам ему сказал, что он может написать послание «ну там, своей невесте». Разве ты не навязал ему это?

Спорить со Странником мне не хотелось. Но почему-то всякий раз соглашаться с ним было очень тяжело. Прямо признавать в очередной раз, что он прав, мне совершенно не хотелось, и поэтому я, вздохнув, перевел тему:

– Ладно. Давай ты мне лучше кое-что объяснишь в происходящем, потому что я не совсем понимаю некоторые вещи.

– Маркер меняет цвет в зависимости от внутреннего состояния человека, который его держит, – ответил Странник на вопрос, который я еще даже не успел ему задать.

– А о чем может говорить синий цвет? – я задал свой вопрос достаточно быстро, чтобы мой собеседник не успел начать отвечать, прочтя мои мысли. Почему-то мне было легче, когда удавалось проговаривать свои вопросы.

Странник внимательно посмотрел на меня и, для чего-то выдерживая паузу, как бы рассуждая, ответил мне:

– Это может указывать на его размеренность и непринужденную верность своим идеалам. Быть может, поэтому он и решил жениться на понравившейся ему девушке, с которой у него были довольно стабильные отношения в течение двух лет. Во всяком случае, он проблем в женитьбе на ней не видел. Уточню, что этот цвет показывал его состояние не в данный конкретный момент, а общую картину его состояний.

Я посмотрел на маркер в своих руках. Серый. Я и не думал, что его цвет может измениться. Казалось, что он именно таким и должен был оставаться. Но почему серый? Этот цвет мне всегда казался пустым, хотя… в то же время я всегда мог укрыться в этой пустоте. Невольно я грустно улыбнулся и посмотрел на Странника в надежде, что он скажет мне что-нибудь по поводу серого маркера в моих руках, однако он продолжал молча смотреть на меня.

– Почему ты не рассказываешь, что значит серый? – наконец спросил я.

– Ты не спрашивал, – спокойно ответил Странник, все так же пристально глядя на меня.

– О! Я честно думал, что это необязательно.

– Необязательно. Так же, как и необязательно отвечать на глупые вопросы, которые ты даже не озвучиваешь.

– Почему же этот вопрос глупый? Про синий цвет ведь ты ответил?

– Про синий цвет ты спросил.

– Хорошо. Что значит серый цвет?

– То, что ты нерешительный эгоист.

– Почему это я нерешительный?

Странник посмотрел на меня таким взглядом, что я почувствовал себя полным ничтожеством и начал жалеть, что спросил его об этом.

– Потому что маркер серый, – спокойно пояснил он.

– Не смешно. Я думал, что маркер серый, потому что я «нерешительный эгоист».

– В данном случае одно другому не мешает, – сказал Странник задумавшись и через пару секунд добавил: – На самом-то деле серый не твой цвет.

– Как так?

– Серым маркер стал потому, что ты запер свой цвет. Ты намного более закрытый, чем сам себе кажешься. Весь этот бред про «серый как граница между черным и белым» лучше забудь, а то ты превратишь свою закрытость в романтическое самооправдание.

Я задумался. Я ведь и вправду полюбил серый, когда устал от всего. Но как мне найти свой цвет? А нужно ли мне это? Может быть, мне и будет достаточно «романтического самооправдания». Я не знал. Я посмотрел на Странника, ожидая от него дальнейших разъяснений, но он молча продолжал несколько оживленно смотреть на меня. Я перевел взгляд на барьер, за которым все еще было без движения. Застывшая радость на лицах людей меня угнетала. Я понимал, что Странник ждет, когда я попрошу все запустить. Смысла тянуть не было, поэтому я просто кивнул Страннику и тихо сказал:

– Запускай.

Барьер стал багровым. Главный герой действия схватился за сердце, его глаза широко раскрылись, и он рухнул на землю лицом вниз. Смеющиеся лица тех, кто находился рядом, застыли в весьма забавном выражении: верхняя часть лица еще выражала радость, а губы опустились в недоумении. Окружающие парня люди начали судорожно двигаться вокруг него, и один, присев возле парня, перевернул его на спину и похлопал по щекам, скорее не чтобы привести его в себя, а в надежде, что тот просто притворяется. Однако главный герой сего действия лежал без движения. Барьер постепенно принимал свой изначальный цвет. По крайне мере тот цвет, который был при моем появлении в этом непонятном пространстве. Странник не поскупился на пояснение:

– Наглядно отметил для тебя время, когда сердце уже остановлено, но головной мозг и многие другие органы еще функционируют.

– Он уже мертв, значит. Забавно, они надеются, что он притворяется… – задумчиво проговорил я.

– Он еще дышит, – улыбнувшись, пояснил Странник.

– Так значит, не мертв?

Странник пристально посмотрел на меня, наверное, пытаясь уловить ход моих спутанных мыслей, и пояснил еще раз:

– Дыхание будет продолжаться еще чуть дольше минуты. В себя он уже не придет. Решай, мертв он или нет.

Я ничего не отвечал на это, а просто вернулся к просмотру происходящего.