Я люблю время (Сказка-ларец)

— Какие уж тут шутки! Я из сил выбиваюсь, обшаривая свой сектор обзора, да еще и за тебя твой, пока ты скосила глаза на кулек с углеводами… Словно кошечка красоту наводит — лижешь, лижешь, лижешь, лижешь… Я уже почти надорвался!

— Но я же не могу быстрее. Почему ты на меня кричишь?

— Разве же я кричу?

— Да, кричишь! Почему все на меня кричат, все мною командуют? Всем я поперек горла…

— Света! Доедай, пожалуйста, а плакать не надо. Мы на работе. Да?

— Тем более, что я всегда вдоль, а не поперек.

— А почему он тогда меня понукает?

— Это он несерьезно, вдобавок, по врожденному недостатку здравого смысла.

— Это — я по недостатку…

— Помолчи, Вил, не испытывай мое терпение. Ты помнишь, для чего мы здесь? Отвечай коротко: да? нет?

— Да.

— А ты, Светик?

— Каждую секунду помню.

— Рад за вас обоих. Вытирай пальчики, обертку дай сюда. Всем на скамейку, сидеть смирно, я буду думать. Да, есть хотите, кстати? — Велимир и Света недоуменно переглянулись. Нет, есть пока никто не хотел, потому что завтрак был сравнительно недавно, и сладкого только что откушали.

— Сегодня после работы официально приглашаю обоих в одну харчевню, где постараюсь побаловать вас местными достопримечательностями. Превкусными, намекну.

Все-таки Филарет был хитер, как Змей в первозданном саду: Света и Вил опять переглянулись, но на этот раз с улыбкой. Не то что голод — обыкновеннейший аппетит еще не успел протянуть к их сердцам и желудкам костлявые жадные длани, а хорошее настроение уже вернулось к обоим, позывы спорить угасли.

После недолгого совещания они решили, — Фил решил, — что все вместе поднимутся как бы на первый ярус холма, в котором покоилась чаша стадиона, и по асфальтовой дорожке обойдут весь периметр. Потом поднимутся еще на один 'ярус' выше… А там будет видно.

— Филя…

— Слушаю?

— А… что за 'достопримечательности'? Нет, мне просто интересно, а не потому что, я есть захотела.

— Это секрет. Вдобавок, мы еще должны их заслужить.

— А ну как не заслужим? Зажилишь тогда проставку? — Вил пнул пластмассовую двухлитровую бутыль с мутным содержимым, и она полетела вниз, чуть не угодив в какую-то парочку роликовых конькобежцев.

— Постараемся заслужить. Да, Света?

— Да, я вся такая стараюсь! Вилечка, зачем ты так делаешь? Ты их чуть не забрызгал!

— Так чуть же. Оно и не считается. Мне бутылка показалась подозрительной, объясняю для непонятливых, а брать ее в руки я побрезговал. Вопросы? Вдруг именно в нее слабеющей рукой Андрея Ложкина были засунуты искомые документы?

— И все равно поосторожнее. Знаешь, как неприятно бывает, когда какой-нибудь хам привяжется, или пошлить начинает. Пол-остановки здоровых мужиков стоит, и хоть бы кто вступился! Я вам сейчас расскажу случай, про одну женщину, родную тетку одной моей довольно близкой подруги. Все это было среди бела дня, в центре города. Знаете, где бульвар Профсоюзов находится? Сейчас он называется Конногвардейский, а тогда еще был бульвар Профсоюзов. При Собчаке его переименовали, вернули как прежде было, при царе, а тогда это было еще до Собчака…

— Светик. Про тетку Собчака ты нам обязательно расскажешь послезавтра, а теперь мы поднимаемся наверх. Все, что может быть похожим на папку с бумагами, скрепленные, либо разрозненные листки размера А4, чистые с одной стороны и запачканные текстом — с другой, не должно ускользнуть из сферы нашего внимания. — Филарет запрокинул лицо и с шумом втянул ноздрями воздух, словно бы принюхиваясь к следу, который могла оставить стопка бумажек вышеозначенного формата.

Вздохнул и Велимир, ему тоже почудилось нечто такое, что оставлять без внимания нельзя, но вот бумаги ли это? Вопрос вопросов.

— Мальчики, а где тут туалет или какое-нибудь укромное место?

— Что, действительно актуально? — Филарет с видимой досадой стал оглядываться, похоже, ему в эти секунды очень не хотелось отвлекаться ни на что постороннее, прямо с поисками не связанное.

— Да, Филечка, извини, пожалуйста, мне действительно… У меня лямка порвалась на плече, мне нужно ее булавочкой сколоть. А что, далеко?

— Да, теперь вижу. Нет, близко, не волнуйся, сейчас все уладим. Давай, мы с Вилом тебя прикроем от нескромных взглядов?

— И сами честно-честно не будем подсматривать!

— Нет, я так не могу.

— Все за мной. Сразу видно, Света, что ты не посещаешь большие спортивные мероприятия. Потому что…

— Потому что туалетов здесь полно, но плохих, но много, но имеются. Вот, в этих горбах, и 'эм', и 'жо'. О! Везет тебе, Светка! И рядом, и женский, и открытый. Вперед! Только не вздумай пользоваться по прямому назначению!