Я люблю Вегас

Уезжали мы через час. Оглушенная, потрясенная, я позволила Дженни усадить себя в лимузин. Следом в салон впорхнула Сэди и растянулась во все свои пять футов десять дюймов на соседнем сиденье – красивым людям не нужны ремни безопасности. Зато им на одну неделю нужно больше одежды, чем весь мой гардероб. Отчего у Сэди три огромных чемодана, если все ее платья не больше чулка, оставалось загадкой. Я сидела тихо, нянча сумку, с маленьким голубым чемоданом у ног, не зная, что сказать, и не совсем веря произошедшему.

– Поверить не могу, что мы уже уезжаем. – Сэди с грустью смотрела в окно, пока мы отъезжали от белого мраморного великолепия Памелы Де Лухо. – Я могла бы здесь всю жизнь прожить – отель словно для меня построен.

Я невольно улыбнулась при мысли, что роскошный дворец с пляжами, барами и сексапильными цыпочками в бикини принадлежит маленькой старушке из Нью-Джерси в апельсиновом парике, которая любит испытывать судьбу. Вряд ли бабульке понравилась бы наша Сэди.

– У тебя на этой неделе есть работа? – спросила Дженни, втирая в губы гигиеническую помаду «Кил». – Или ты будешь в городе?

– Вообще-то я теперь очень часто буду в городе, – ответила Сэди, сияя. – Энджел дала мне такой прекрасный совет!

– Она теперь советы раздает? – повернулась ко мне Дженни. – И что именно Энджел тебе насоветовала?

Трудно сказать, что нервировало больше: широкая, от уха до уха, улыбка ходячей куклы Барби или угрожающий взгляд Дженни.

– Настоятельно прошу учесть – на все, что я сказала за последние четыре дня, нельзя полагаться или использовать против меня в суде, – защищалась я, прижав сумку в качестве баррикады между мной и лучшей подругой. – Я не в том состоянии, чтобы что-то кому-то советовать.

– Нет, я о твоем совете делать то, что приносит мне удовлетворение, – объяснила Сэди. – Я начала думать, а чего мне хочется? Сегодня утром я разослала пару коммерческих предложений и, кажется, скоро начну практиковаться.

– Например? – спросила Дженни, все еще глядя на меня. Выражение ее глаз несколько изменилось: в нем появилось что-то похожее на уважение.

– Я веду переговоры с девушкой из «Сефоры» о новой линии косметики и попробую себя в редакции «Белль». Посмотрю, как у меня пойдут дела с модными журналами. – Оживившись, она толкнула меня в плечо. – Знаешь «Спенсер медиа»? Может, с ними поговорить, пусть тебе тоже какую-нибудь работу дадут?

Знаю ли я «Спенсер медиа»?

– Не стоит. – Я действительно не хотела ни во что влезать. – Но ты обязательно сходи и посмотри, вдруг тебе понравится.

– Значит, все-таки «Белль»? – с сомнением спросила Дженни. – Это, конечно, высокая мода, но не твой формат. Я получаю журнал каждый месяц, раздел моды там хороший, но когда в последний раз ты что-нибудь читала в «Белль»?

Я подумала.

– Помимо того что я для них писала?

– Ну, это, конечно, считается, – согласилась Дженни. – Но все равно, для кого там пишут, непонятно. «Белль» совершенно оторван от жизни!

– Да, мода у них где-то рядом, – согласилась Сэди. – Я, например, не так уж увлекаюсь высокой модой и не люблю ежемесячных журналов, они тяжелые. Но еженедельники вызывают у меня чувство отвращения. Не хочу работать там, где постоянно хочется помыться.

– Это сильно затруднит чтение имейлов, – сочувственно покивала Дженни. – Но ты права: ежемесячники тяжелые, а еженедельные журналы дрянь.

– Я права? – с огромным облегчением переспросила Сэди, расцветая от одобрения Дженни.

– Что же остается, интернет-сайты? – невольно заинтересовалась я. – Но я, например, обожаю переворачивать журнальные страницы. Для меня ритуал не менее важен, чем содержание.

– Рано или поздно я открою свой журнал, – заявила Дженни. – Это у меня в плане новой Опры. Но мой журнал еще не скоро выйдет.

– Только нельзя ли сделать его полегче, не двадцать фунтов? – попросила Сэди. – Хотя это неплохая тренировка для бицепсов.

– Обязательно попробуй поработать в «Белль», – посоветовала я. – Это ценный опыт, даже если журнал паршивый.

– Да, не стану врать, я очень рада, – с удивлением сказала Сэди. – Я люблю модельный бизнес, но это же не навсегда. Я и забыла, как весело пробовать что-то новое. Как первый день в школе.

– Тебе что, в школе нравилось? – спросила Дженни.

– Конечно, – кивнула Сэди.

– Небось капитан команды болельщиц?

– Ага.

– А-а.

– Так данные же!

На Стрипе образовалась пробка – машины встали вплотную друг к другу, и мы надолго застряли напротив «Венецианца». Я смотрела в окно, чувствуя, как щиплет глаза и покалывает в носу. Он где-то там. Я закрыла лицо волосами и вдыхала запах шампуня, пока не смогла унять слезы.

– Ты с ним говорила? – спросила Дженни, убирая мне волосы за уши, а другой рукой вытирая мне нос.

– Он остается еще на одну ночь. – Ну вот, не так уж это и сложно сказать. – А ты говорила с Джеффом?

Она вытянула длинные ноги через весь салон лимузина и посмотрела на раздвижную крышу.

– Да.

– Ну и как, все нормально?

– Нет.

На ней по-прежнему не было кольца, но только тут я заметила, что глаза у Дженни не накрашены. А ведь она никогда не выходила из дома, не подкрасив ресницы. Однажды, когда у Дженни было подозрение на аппендицит, даже «скорая» дожидалась, пока подруга подведет глаза. Похоже, нам грозят большие слезы.

– Но с тобой все будет нормально?

– Да. – В ее голосе не слышалось уверенности.

Сэди уставилась на меня своими огромными глазами Белоснежки, сгорая от желания узнать больше, но я чуть заметно покачала головой. Дженни сама расскажет, когда будет готова. Зная Дженни, рискну утверждать, что долго ждать не придется.

– Он собирается навести справки, что нужно для аннулирования венчания.

Вот, видите, совсем не долго.

– Он вообще не считает его законным, ведь мы не получили лицензию. Обещал объясниться со мной, когда вернется. – Она коротко засмеялась. – Говорит, непорядочно по отношению к невесте отменять свадьбу в последнюю минуту.

– По-моему, еще хуже принуждать девушку выходить замуж, – сказала я. – Или ему жениться на нелюбимой.

– Но он любит ее, – тихо произнесла Дженни. – Он нас обеих любит. Совсем запутался. Все вышло из-под контроля, потому что мы в Вегасе. Ему нужно время подумать.

Я пожала плечами. Дженни покачала головой. Слова казались лишними.

– Ерунда это все, – не согласилась Сэди. – У дураков всегда Вегас виноват, – выдала она страшно новую концепцию. – Никто никого под дулом пистолета не принуждает, не говорит: «Эй, ты в моем городе, так что пей двадцать пять порций текилы и трахайся с ослом, иначе стреляю»!

Это было хорошее, аргументированное заявление.

– Я люблю этот город, – сказала Сэди, доставая бальзам для губ у Дженни из сумки. – Это возможность отвлечься от реальности, но не вести себя как законченная скотина.

Лимузин двинулся вперед, и я мысленно попрощалась с Вегасом. Прощай, «Венецианец», прощай, «Белладжио», прощай, прекрасный огромный вулкан. Несмотря на все, что здесь случилось, мне было очень грустно уезжать. Сэди права: город не заставляет людей совершать глупости, люди и сами отлично умеют это делать. Вегас лишь обеспечивает красочные декорации, якобы провоцируя эксцентричные выходки. Может, поэтому тут такая концентрация тигров на один квадратный фут? «Тигров, которых я так и не увидела», – подумала я с грустью.

Но уезжала я не с пустыми руками. Я увозила интереснейшего материала на сто блогов, семнадцать чайных пакетиков, позаимствованных из сьюта, и, главное, идею. Памела, Сэди, Дженни, сами того не зная, подбросили мне идею, и хотя я очень хотела попросить остановиться у «Миража», чтобы поиграть в Зигфрида и Роя (до несчастного случая), меня тянуло домой – посмотреть, что из этой идеи выйдет.

А в сумке у меня лежали пятьдесят тысяч долларов, которые я выиграла на том автомате. И это было замечательно.