Я люблю тебя, Калькутта!

Во втором анекдоте рассказывается о том, что на месте храма св. Андрея когда-то стояло здание Старого суда, за ветхостью разобранное в 1792 году. Здесь проходил в 1779 году скандальный процесс над неким Филиппом Френсисом, обвиненным в предосудительных отношениях с юной женой мелкого писца Ост-Индской компании Гранда, ради которой означенный Фрепсис забыл жену и пятерых детей, оставленных в Англии. Миссис Гранд, урожденная Ноэль Катрин Вирли, миниатюрная блондинка с мечтательными голубыми глазами, считалась первой красавицей Калькутты. Френсис был признан виновным и приговорен к штрафу в 50 тысяч рупий. Оскорбленный муж, взяв деньги, уехал в Бихар, где основал на них фабрику по производству очень дорогой краски индиго, и, несмотря на слезные мольбы красавицы, дал ей развод лишь через много лет, когда она достигла сорокалетнего возраста. Я бы не стал записывать эту длинную историю, если бы не одна деталь: уже сорокалетней она отплыла наконец в Европу, где стала женой знаменитого наполеоновского министра — Талейрана.

5 января. Боюсь, что, пораженный возможностью напрямую соприкоснуться с историей, сконцентрированной на крохотном участке старого города, почувствовать атмосферу давно минувших времен, я чересчур увлекся в предыдущих записях деяниями джентльменов в шитых серебром камзолах, которые, что ни говори, пришли на чужую землю грабить чужие богатства. Поэтому я продолжу рассказ о них записью еще об одном памятнике, что находится во дворе церкви св. Джона; мрачная и загадочная история его не прояснена до сих пор.

Этот невысокий мраморный обелиск с 56 английскими именами посвящен памяти жертв так называемой «черной ямы» (или «черной дыры») Калькутты. История эта до сих пор вызывает споры.

«Черная яма» Калькутты

В 1756 году навабом (правителем Бенгалии, Бихара и Ориссы) стал молодой Сирадж-уд-Даула. Английские историки рисуют его жестоким, мстительным, распутным тираном, но воспринимать их писания следует осторожно, так как пишут они о враге. Возможно, он и был таким на самом деле, но большинство правителей тогдашней Индии, да и всего Востока были не лучше. Так или иначе, англичане оказались замешанными в один из дворцовых заговоров против молодого наваба и дали в Калькутте приют бежавшим от его гнева заговорщикам. В ответ на требование выдать беглецов, а также прекратить строительство военных укреплений вокруг Калькутты, что было нарушением договорных обязательств, англичане ответили наглым, оскорбительным письмом. После ряда драматических событий, длительной осады, многочисленных атак, трусливого бегства калькуттской верхушки во главе с губернатором Дрейком на корабли, последняя цитадель Калькутты — Форт — пала и весь город оказался в руках войск наваба. Принявший на себя командование гарнизоном после бегства начальства некто Джон Холуэлл сдал шпагу офицеру наваба. Холуэллу суждено было сыграть важную роль в дальнейших событиях, поэтому немного о нем.

Джон Холуэлл был типичным служащим Ост-Индской компании — жестоким, беспринципным, корыстолюбивым. Он носил звание главного мирового судьи, а также осуществлял контроль над землями Компании в окрестностях Калькутты. За ним числились такие «подвиги», как вымогательство денег, заключение невинных людей в тюрьму с целью получения выкупа, грабеж баржей под предлогом неуплаты «пошлины» за проезд через «его» владения, организация публичных домов и т. д. Но надо отметить, что человек этот обладал огромной личной храбростью, неуемной энергией и ясной головой. Вот почему именно оп возглавил оборону уже обреченной Калькутты и держался до конца.

Холуэлла и других пленных привели к навабу, но тот говорил с ними милостиво и дал обещание, что не сделает им зла. Когда конвойный офицер обратился к уже ушедшему на отдых навабу с вопросом, что делать с пленными, тот раздраженно ответил, что такие мелочи можно решить и без его участия, но потом осведомился, где англичане держали провинившихся солдат. Ему ответили, что в форту есть гауптвахта. «Вот там и разместите их», — решил наваб.

Гауптвахта представляла собой крохотную комнатку с двумя небольшими окнами. Естественно, наваб не обязан был знать, что это за помещение, и, отдавая распоряжение, исходил из здравого смысла подчиненных.

Увы, то, что случилось дальше, иллюстрирует старую истину: нет ничего страшнее нерассуждающего служаки, в чем мы не раз убеждались и на нашей российской шкуре. Сколько бед пережило человечество от того, что, боясь лишний раз потревожить государя, приказ его выполняли буквально, не желая думать!