Я хочу знать (СИ)

Ему выделен отдельный этаж на тридцать каком-то этаже. Бронированные стекла исключают возможность отправиться на прогулку по крышам, даже если бы он вдруг захотел проверить, получится ли взлететь. Без протеза нечего и думать, чтобы выбить стекла или вынести двери. Да, он может намного больше, чем обычный боец, но Старк рассчитывал не так, как эти идиоты из ФСБ и армии. Все его расчеты прочности основаны на физических показателях Баки.

На правой руке мирно красуется округлый браслет, который невозможно снять, особенно если у тебя нет второй руки. Одно слово Старка, и браслет активируется: все тело Баки прошибет разрядом тока, похлеще, чем в Гидре при обнулении.

Третий день после переезда, когда Баки сначала знатно потыкали шокерами, а потом разложили лицом в пол, нацепили на руку эту поебень, сунули в вертолет и притащили в Башню, он не спит и не ест.

Просто ходит вдоль окон и смотрит на город. Туда-обратно. Как тигр в клетке. С перерывом на обед: худшим, что есть в его новой тюрьме.

- Так, так, так, прошу к столу, - Старк влетает в комнаты в своей очередной помятой футболке.

Волосы у него стоят вихрами, штаны сползают на бедра, но морда по-прежнему такая же самодовольная. Хотя и такая же помятая, как футболка. При этом, перегаром от него не пахнет, Баки руку дал бы на отсечение. Ту, которой и так уже нет.

Третий день Старк устраивает этот дешевый цирк: притаскивается к нему, садится за стол, который ловко накрывают его роботы и с сияющей улыбкой приглашает Баки присоединиться.

Два дня Баки просто игнорил его, продолжая молча ходить туда-сюда вдоль окон, но на этот раз рожа Старка кажется совсем какой-то уж омерзительной. У Баки от ненависти срывает клапан, и он четко произносит по-русски:

- Иди на хуй.

- Джарвис, - зовет Старк. – Переведи, пожалуйста, то, что сказал Джимми.

- Да, сэр, - мягко отзывается Джарвис и послушно переводит.

- А, так ты меня просто на хуй послал, - пожимает плечами Старк, и начинает накладывать себе в тарелку салат. – А я-то уж думал, это любовный приворот.

- Старк! – не выдерживает Баки, и глаза его блестят, как лезвие. – Ты не думал, что все, чего я хочу с момента смерти Стива – свернуть тебе шею?

- Ты знаешь, нет, - Старк поднимает голову и спокойно смотрит на него. – Меня гораздо больше заботит то, что я хочу свернуть твою. Каждую ночь я лежу в постели и думаю о том, что могу надеть костюм, спуститься вниз и сломать тебе шею. Хрусть – и все. Никакого Джимми.

- Мне мешает это, - поднимает культю Баки. – А тебе что?

- Я хочу понять, - Старк отправляет кусочек мяса в рот и указывает вилкой на Баки. – Что в тебе такого, что Кэп пошел против своих же. Против меня.

- Не можешь пережить, что кто-то выбрал не тебя? – ухмыляется Баки.

- Не кто-то, - Старк уже не улыбается. – А Кэп.

Старк не успевает понять, каким образом Баки оказывается за столом. Только что стоял у окна – и вот уже сидит напротив и смотрит в глаза.

Тони сглатывает. Губы вздрагивают, чтобы произнести кодовое слово. Но Тони прикусывает нижнюю губу и через силу улыбается. Это так же страшно, как первый раз прыгать с парашютом. Или нюхать кокс в школьном туалете.

- Он был моим другом, и мы пообещали быть вместе до конца, что бы ни было, - Баки берет вилку и ловко перекладывает себе в тарелку несколько кусочков нарезанного мяса. – Еще до войны. В его понимании, это и было дружбой.

- Но Кэп был помешан на справедливости, а здесь любой бы понял, что ты – угроза, - откидывается на спинку стула Тони. – Я все не могу понять: как он мог выбрать тебя и пойти против правительства. Против закона.

- Потому что он считал, что идет против несправедливости, - Баки ловко отправляет кусочки мяса в рот и проглатывает, почти не жуя. – Для него люди всегда были важнее законов и приказов. Ему вообще не стоило идти в армию. Я ему сказал это еще тогда, когда уходил на фронт, и сейчас думаю точно также.

- Но прошло семьдесят лет, - Тони комкает рукой салфетку. – Вы оба стали другими.

- Я – да, - соглашается Баки, снова подцепляя кусочек мяса с тарелки. – Стив – нет. Только не он. Он считал себя обязанным мне. За то, что я его поддерживал, когда он был… Послабее.

- И только из-за этого? – Тони не отстает.

Он увлекается настолько, что подается вперед, забывая, что напротив – один из самых опасных убийц современности. Которому нужна только одна секунда, чтобы схватить его за горло и свернуть шею. Или просто вилку в глаз воткнуть.

- Ну, это такая мужская дружба, не знаю, как тебе объяснить, если у тебя такого не было, - морщится Баки. – Первая любовь самая сильная, тут ничего не поделаешь.

- Первая любовь? – широко распахивает глаза Старк.

Баки про себя отмечает, что вилка бы сейчас вошла в один из них легко и по рукоятку.