Я хочу жить

Луксонт что-то смутно припоминал: есть такие существа, обладающие гигантским эволюционным потенциалом. Они преобразовывают окружающую среду под свои нужды. А если среда, в которую попал колонизатор, слишком отличается от оптимума, он погибает, породив другие существа, более адаптированные к ней. Колонизаторы способны таким образом захватывать и изменять целые планеты. Саркисоид никогда ещё не видел таких существ и представлял их себе совсем иначе. Как рой мелких насекомых, к примеру, или прорастающую повсюду плесень.

— Ты — колонизатор?.. — не верил он, разглядывая Огави.

— А что, не похож? — обиделся тот, сорвав и засунув в рот сочный фиолетовый фрукт. — Тем не менее, я — антигм с планеты Истрим.

— Но что ты делаешь у Гроноса? — спросил Луксонт.

— Сам не знаю, — ответил антигм, прожевав фрукт. — Только я его разочаровал. Сначала он пытался меня пытать. У-у, сволочь! Я это ему ещё припомню! Жаль, никто не знает, где его планета, а то бы я её специально колонизировал, пусть они все подохнут!

— А что случилось дальше? — прервал саркисоид разгорячившегося Огави.

— Что? — переспросил тот. — Да ничего. Ему не понравилось, как я всё время регенерировал после пыток, и он бросил эту затею. Только голодом меня морил… Вот результат, — он обвёл лапками свой райский сад в темнице. — Пусть благодарит, что я им весь корабль в лес не превратил! Тоже мне, маньяк!

— Значит, ты можешь в любой момент выбраться из заточения? — Луксонт показал на сломанный замок. — Что же ты не бежишь?

— А зачем? Мне и тут хорошо, — спокойно отвечал Огави. — И потом, на мою планету мы вряд ли ещё вернёмся, а на другие я выходить боюсь. Мало ли что? Не хочу перерождаться.

Их разговор прервал булькающий голос флекса.

— Мне нехорошо здесь, — сказал он, — давайте идти.

— Стоп-стоп! — остановил их Огави, когда Луксонт уже направлялся к двери. — Куда вы пойдёте? Бежать собрались?

У саркисоида похолодело внутри: неужели антигм не даст им уйти? Мало ли, что на уме у такого… странного.

— Я хотел помочь флексу вернуться домой… — открыто объяснился Луксонт. — Корабль сейчас должен быть на его планете.

— Фантропи?

Саркисоид кивнул, а Огави оглядел его с головы до ног с каким-то недобрым прищуром.

— Ну так пошли со мной! Я знаю отличный путь! — воскликнул наконец он, и Луксонт вздохнул с облегчением.

Колонизатор повёл их потайными, наверное, одному ему известными, тропами. Они пролезали через какие-то трубы, открывали проходы в стенах, где располагалось техническое оборудование. Странные машинные отсеки. Начинало казаться, что Огави знает корабль лучше самого Гроноса!

— Послушай, Огави, — обратился к нему старый флекс, обнимая щупальцами шею Луксонта, когда они карабкались вверх по перекладинам металлической лестницы.

— М?

— Может, ты мог бы достать для нас один скафандр? Ты так хорошо всё здесь знаешь…

— Нет, — сразу отрезал антигм. — Извини. Скафандров не видел.

— Как?.. — флекс так удивился, что замолк, не зная, что и сказать.

— А вот так.

— Я не думаю, что он что-то скрывает, флекс, — высказался саркисоид.

— Тогда, может… Пойми, ведь Луксонт подвергает себя опасности, — не унимался старик. — Быть может, ты мог бы выйти на планету вместо него?..

— Ни-ког-да! — чётко проговорил антигм и почему-то хрипло закашлялся.

— Ведь ты колонизатор…

— Именно потому, что колонизатор — не выйду!

Они встали на промежуточной платформе. Огави упёрся своими передними лапками в бока и, прищурившись, посмотрел на амфибию.

— Ты думаешь, пучок щупалец, что быть колонизатором так удобно? А я тебе скажу, что это. Как будто ты носишь чёртову бомбу с собой, которая в любой момент может рвануть, — он вновь прервался на кашель и, хлопнув себя по груди, продолжил: — Откуда мне знать, когда наступит предел несовместимости, и запустится перерождение? А?! Кхм!.. Да, со стороны может показаться, что даже в таком случае я выживу. Но правда в том, что то, что выживет — это буду уже не я. А совсем другая форма жизни. Так что… Если кто-то решил подвергнуть себя опасности — пускай подвергает. Без меня.

Остаток пути вверх по вертикальной лестнице беглецы молчали. Наконец, выбравшись из шахты, они оказались перед округлым герметичным люком, указав на который, Огави хрипло проговорил:

— Всё, пришли, — он почему-то отплёвывался какой-то слизью. — Вы идите, а мне, тьфу, кажется, пора, тьфу, обратно. А то уже питательная среда пошла. Щ-щас!..

Огави наклонился, из его рта вылился, наверное, целый литр слизи.

— Она такая противная… — посетовал антигм, брезгливо морщась и вытирая рот лапкой. — Сладковатая на вкус, но при этом такая гадость… Вы не представляете!

— Это не тот выход, который находил я, — заметил Луксонт.

— У того сейчас стоит охрана.

Махнув на прощанье, Огави скрылся в шахте с лестницей.

— Не благодарите! — донеслось оттуда.

От лужи на полу шёл знакомый зеленоватый дымок, и она прямо на глазах наполнялась чем-то живым и подвижным.

— Неужели… Фантропи… — запинаясь от возбуждения, прошептал флекс.