Я хочу, чтобы... (СИ)

— Зачем ты убил этого шакала, визиря? — мгновение спустя поинтересовалась девушка-птица. — Мне казалось, ты ненавидишь смерть, а не призываешь её.

— Он собирался держать Валида… тебя в клетке, — не поднимая глаз, ответил юноша.

— И ты беспокоился обо мне, даже когда выпил яд? — в скрипучем голосе девушки мелькнули почти человеческие нотки. Почти.

Амин вздрогнул. Попробовал поднять голову, но быстро отвернулся.

— Да.

— Почему?

Амин вздохнул.

— Мы столько раз обсуждали это, Ва… — он сбился, когда прохладные пальчики вновь пробежались по его щеке, поворачивая, заставляя смотреть. — Я не хотел… чтобы ты… чтобы ты…

Девушка подалась к нему и шепнула в распахнутые в тщетной попытки найти слова (или хотя бы голос) губы.

— Спасибо. Цени. Я впервые говорю это человеку. А ты слышал уже два раза.

Юноша ахнул, когда губы девушки прижались к его, попытался отпрянуть, но желание, вспыхивающее при одном взгляде на красавицу, поглотила его, распахнув крылья, забрало без остатка.

Девушка отодвинулась, и Амин прикусил губу, чтобы не застонать от досады.

— Спи, глупый человечек, — выдохнула красавица, подцепляя ноготком его прядь и накручивая её на палец. — Спи. Ты ещё недостаточно окреп.

Амин хотел возразить, но навалившаяся внезапно слабость захватила его, как до этого желание.

— Спи.

— Ты… Валид, — еле ворочая языком, пробормотал Амин. — Ты… феникс…

Девушка лишь улыбнулась, склонив голову на бок. Её золотые глаза сверкнули огнём, и Амин постарался запомнить её такой, запомнить момент, когда он мог смотреть на такую божественную красоту и уже не отводить взгляд.

Неудивительно, что все колдуны так хотят заполучить её себе.

Но причём тогда песни?

* * *

— Слышь, малой, просыпайся!

Мальчик медленно открыл глаза и удивлённо уставился на склонившегося над ним мальчика и старика.

— Вы кто? — требовательно произнёс он, пытаясь сесть, но тело почему-то не слушалось. Наверное, от долгого сна.

Старик открыл рот — ответить, но мальчишка его опередил.

— Шайтан с Иблисом, что, не видно? Подъём, я сказал! — проорал он, сдёргивая с царевича покрывало. — Кстати, с днём рождения. Чё уставился?! Подъём!!

— Валид, — попытался урезонить его старик странно молодым голосом.

— Что “Валид”, у меня этот город в юбках уже вот здесь! Подъём, малой, и иди уговаривай папашу открыть порт иначе фиг ты от меня избавишься!

Спустя полдня чёрным ходом из дворца мимо обалдевшей стражи пронеслись старик и мальчик. Старик на ходу сдёрнул бороду и украсил ею ближайший куст.

Вслед им летели стрелы. Мальчик то и дело вынимал их из воздуха, толкая “старика” — светловолосого юношу то в одну сторону, то в другую, крича:

— Я же говорил: плюнь ты на этого царского отпрыска, нас найдут ещё и дня не минует. Нет, всё ты со своей жалостью!

Юноша упрямо молчал — берёг дыхание.

Стража благоразумно наблюдала — приказа вмешиваться пока не было.

… Амин взлетел на указанный Валидом корабль в последний момент, втянул за собой мальчишку и, повернувшись к разъярёнными капитану, широко улыбнулся, высыпав в протянутую руку жемчужины.

В корму, неподалёку от них, вонзилась стрела, и юноша торопливо добавил ещё пару жемчужин.

Капитан, заросший бородой по самые уши побережец, только угрюмо кивнул, сжимая ладонь, и Амин прислонился к поручням, не обращая внимания на любопытные взгляды снующей туда-сюда команды.

— Оторвались…

— Так зачем за тобой султан Яммы охотится? — невинно поинтересовался Валид, устраиваясь на поручне, как на насесте, и опасно раскачиваясь.

Амин посмотрел на него, собираясь, как обычно, отшутиться или перевести разговор, но поймал серьёзный взгляд и на мгновение вспомнил, как эти же глаза сияли золотом, отражая отблески огня.

— Он мой брат.

— Оу! — спустя короткую паузу хмыкнул Валид. — Так вот оно что… Папаша умер, старший брат взошёл на трон и принялся убивать братьев, чтобы не лезли с восстаниями и народ не мутили?

— Это наши традиции, — пробормотал Амин, отворачиваясь.

— Чудные традиции, — усмехнулся мальчик. И мстительно добавил: — Шехзаде.

— Не называй меня так, — попросил Амин.

— А то что? — вскинулся мальчик, раскачиваясь.

— А то буду звать тебя “госпожой” и “сайедой”.

Валид громко хмыкнул. И чуть тише поинтересовался:

— То есть, когда мы приплывём, за твоей шкурой начнёт охотиться полгорода? Захотят угодить султану, наверняка и цена за тебя…

— Что-то вроде, — перебил юноша, задумчиво глядя в синюю даль.

Валид развёл руки-крылья.

— Будет весело, — подытожил он.

Амин благоразумно промолчал.

Ночь пятая Колдун

— И волны плескались о его… э-э-э… голый череп, и рыбы сожрали его глаза… и мясо тоже сожрали…

— Валид, хватит.

— Что, “Валид, хватит”? Он сам напросился. Вот теперь слушай, шайтан. Ну так вот, о чём там я? А когда на священной горе Муасалим родился ветер и взволновал море, утопленник поднялся…

— Валид, с него уже довольно, — снова попытался вступиться Амин.

Связанный, заросший бородой и вообще напоминающий диковинного двуногого зверя, капитан согласно замычал.