Я хочу, чтобы... (СИ)

Болела голова, в горле пересохло, и лучше было бы попытаться заснуть, а не разговаривать. Но Амину просто было страшно. Слишком тихо, непривычно - после шумного каравана. Пустота впереди, верная смерть… и всё. Поворачивать уже некуда.

Валид долго молчал, но потом неожиданно спросил:

- Почему? У меня человеческое тело. Я чувствую боль. Усталость. Страх. Что же ещё нужно?

- Ты не умеешь сочувствовать, - сонно откликнулся Амин.

- Сочувствовать? - вскинул брови мальчик. - Не понимаю. Сочувствовать кому? Тебе?

Амин слабо улыбнулся.

- Тебе не жаль мёртвых…

- Чего их жалеть? - перебил Валид. - Поверь, они в лучшем положении, чем мы. Их не мучает жажда, голод, жара. Им там хорошо.

Амин вздохнул. Для него подземные чертоги Вадда никогда не были чем-то “хорошим”.

- Не думаю, что они хотели умирать, - только и сказал он. - И я не хочу.

- Ты боишься, - протянул мальчик.

- Да, - вздохнул юноша.

- Ты прав, - помолчав, сказал Валид. - Наверное, я и правда не всегда похож на человека. Я просто не понимаю, что страшного в смерти. Неизвестность? Ты не хуже меня понимаешь, где окажешься. Суд Манат? Не глупи, Амин, там судят справедливо. Не так, как у вас, людей. А Вадд, конечно, тот ещё угрюмый тип, но его вполне можно терпеть. С ним легче, чем с тем же… как того бурдюка звали?

Амин смотрел на разглагольствующего мальчишку, не отводя глаз.

- Ты… ты говоришь так, будто ты там был. Ты общался с Ваддом? С богом?

- Как с тобой, - улыбнулся мальчик. - Во-о-от, и это я тоже не понимаю. Благоговение перед богами. Чего ради строить храмы, поклоняться? Вы, правда, думаете, что без вашей веры солнце не взойдёт и слепая Манат перестанет прясти?

Амин против воли улыбнулся.

- Мы просим их о милости.., - начал он.

- Наивно веря, что они до вас снизойдут, - ехидно закончил мальчишка. И тут же зло добавил: - Плевать им на вас. И на всех, кроме разве что самих себя. А вы выдумываете такие красивые легенды - ах, Аннат, ах великая матерь, ах… кстати, вот ещё, никогда не понимал, ну а в матерях-то вы что нашли? Смотришь, бывало, и поражаешься: валиде-султан, мать правителя, так сыном и вертит, так и вертит. А тот, покоритель других земель, слова поперёк сказать ей не способен. У вас это даже добродетелью зовётся. Любовь сыновья, - выплюнул мальчик. - Вот ты, - он повернулся к Амину, - тоже наверняка возразить своей не можешь? Почтительный сын, ты же у нас весь такой правильный…

- Я не знаю своей матери, - тихо произнёс Амин.

Мальчик замолк, удивлённо глядя на юношу.

Амин тоже посмотрел на него и отвёл взгляд.

- Она тебя бросила? - поинтересовался, наконец, Валид.

Амин хотел промолчать. Но почему-то ответил:

- Не знаю. Может быть. Она была одной из наложниц, одной из гарема. Детей у таких забирали, - Амин помолчал и, вдруг сев, повернулся к мальчику. - А оттуда, откуда ты смотришь на людей, ты никогда не видел, как у матерей забирают детей? Нет? Как они плачут, как сходят с ума? Для тебя такая любовь, может, и ничто, но.., - Амин запнулся, с удивлением понимая, что не может найти слов. В груди что-то противно сжалось, когда знакомая картинка пронзила память.

- Отчего же, - откликнулся мальчик. - Видел. И не раз. Потом они зовут меня. Идут ко мне, сбивают ноги в кровь. Лишь бы… лишь бы поймать… лишь бы… себялюбивые дуры. Им плохо - пусть и мне станет хуже, да?

- Ты не умеешь любить, - заключил Амин, снова укладываясь и отворачиваясь от мальчика.

- Нет, - тихо откликнулся Валид. - Не умею, - и принялся насвистывать какую-то тихую мелодию.

Амин слушал её, пока не уснул.

Вадд-месяц, пропутешествовав по небу, исчез под землёй, не заметив двух спящих путников в пустыне. И правда, зачем - всё равно оба скоро окажутся в его царстве…

Амин проснулся от хриплого визга. Кричал Валид, на груди у которого спокойно ползал здоровенный скорпион.

- Убери его! У-у-убери! - выл мальчишка.

Амин только улыбнулся - мальчишка, ночью рассуждавший о богах, надрывается, видя обыкновенного скорпиона.

- Я-а-а тут н-не буду б-больше.., - дрожащим голосом непонятно бормотал Валид. - Н-н-не… Пойдём!

Амин, с трудом встав, позволил себя увести.

Солнце быстро поднималось на небе, и так же быстро начиналась жара. Пот заливал глаза, щипал. Амин, пошатываясь, вяз в песке и даже не сразу заметил, как бредущий чуть впереди мальчик неожиданно упал.

- Валид? - прохрипел юноша, наклоняясь над ним и одновременно пытаясь нашарить флягу.

Мальчишка дрожал, задыхаясь на руках у юноши. Потрескавшиеся губы казались чёрными. Амин смочил их остатками воды, принялся ощупывать мальчишку. И быстро нашёл небольшую вспухшую ранку на груди - скорпионий укус.

Прижигание не помогло. Высасывать яд, похоже, было уже поздно, хоть Амин и честно попытался. Валида лихорадило, в себя он не приходил, и очень скоро начал бредить.

Амин нёс его на руках, сам не понимая, зачем. Куда он идёт - вокруг далеко-далеко одна лишь пустыня. Вечером, стоило солнцу зайти, юноша без сил рухнул на песок, мечтая о глотке воды. Её не было - на мечущегося в бреду мальчика ушли последние капли.