Я исповедуюсь

– Если же его не удастся найти или он откажется от дара, прошу предложить эту картину в дар сеньоре Лауре Байлине (Упсала). В случае если и она от нее откажется, я делегирую Бернату Пленсе право принять решение относительно судьбы картины. Кроме того, упомянутый Бернат Пленса должен передать редактору, как мы и договорились, книгу, которую я ему вверил.

– Новая книга? – Это Щеви.

– Да. Я займусь ею, не беспокойтесь.

– Вы хотите сказать, он был полностью в здравом уме, когда писал завещание?

– Надо полагать, да, – сказал адвокат. – В любом случае мы сейчас не можем обратиться к нему за разъяснениями.

– Что это за сеньора Упсала? – спросила Роза. – Она существует?

– Не волнуйтесь, я найду ее. Существует.

– И в заключение – небольшое размышление, которое я обращаю к вам и ко всем, кто захочет к вам присоединиться. Мне говорят, что я не буду скучать ни по книгам, ни по музыке, – никак не могу в это поверить. Мне говорят, что я не буду вас узнавать, – не будьте ко мне жестоки. Мне говорят, что я не буду страдать от этого. А значит, не стоит страдать и вам. Будьте снисходительны к моей деградации – она будет постепенной, но необратимой.

– Хорошо, – сказал адвокат, дочитав текст, который Адриа озаглавил «Практические указания относительно последнего этапа моей жизни».

– Здесь есть еще что-то, – осмелилась сказать Роза, указывая на документ.

– Да, простите: это прощальный постскриптум.

– И что там?

– Он пишет, что все инструкции нематериального плана собраны отдельно.

– Где?

– В книге, которую он написал, – пояснил Бернат. – Я займусь ею, не волнуйтесь.