Я и три Отелло

— Что они решили? К каким выводам пришли?

— А что тебя волнует больше всего? Собственное здоровье или беременность?

— Так…так она, все же, есть?! — не сдержалась и показала свое удивление.

— Нет. В матке нет зародыша. И не было. Ты поняла, что я сказал?

— Слава Богу!

— Не понял! — прищурил он на меня единственный глаз. — Ты сейчас чему порадовалась?

— Я… Я подумала, что было бы только хуже, если бы ребенок страдал вместе со мной. Стресс никому не полезен. А если бы мне сделали аборт, то это тоже могло бы иметь в будущем последствия. И выходит, как ни крути, а отсутствие беременности в этой ситуации всем во благо. Я не права?

— Не могу с тобой не согласиться, — он странно так хмыкнул, как если бы, все же, не очень верил моим словам, а еще было похоже, что держал что-то свое на уме. — Есть хочешь? Скажи, что желаешь, и я тебе закажу. Готовить сам не люблю. Пользуюсь доставкой от ресторанов. Поэтому в моем холодильнике почти всегда пусто.

— Вряд ли сегодня смогу проглотить, какой кусок. Меня немного подташнивает.

— Это должно скоро пройти. Лекарство перестанет на тебя действовать где-то через половину часа. И тогда надо будет подкрепиться. Так, что тебе заказать?

— Мне все равно. Реши сам. А вообще, если уж станем жить вместе, то могла бы взять на себя приготовление пищи. Тебе останется тогда только заказать или купить продукты.

— Там видно будет. Сейчас ты еще слишком слаба, чтобы заниматься этим. Плита тебя подождет.

— Как скажешь. А сейчас не мог бы ты оставить меня одну? Меня так намучили эти врачи…

— Хочешь поспать? Это можно. Но дверь оставлю открытой. Если, что понадобится или нужна будет помощь, то кричи. Услышу и приду. Возможно, еще загляну сюда через час. А так, беспокоить лишний раз не буду. У меня есть свои дела, ими и займусь сейчас. Все, спи. Я пошел.

Оставшись одна, долго лежала и смотрела в потолок. Еще досконально изучила тот замысловатый светильник на нем. Рассматривать его витые трубки и многочисленные диодные мелкие лампы все было легче, чем осмысливать такой резкий поворот в моей судьбе. Голова гудела и так, без тяжелых дум и воспоминаний о происшедшем. С меня было достаточно событий первой половины дня. Вторую его часть решила провести в спокойствии, так как подозревала, что мой организм мог и не выдержать нового напряжения. А что в таком случае было лучше сна? На ум ничего иного не приходило. Вот только он никак не хотел ко мне приходить, запропастился где-то или игнорировал мои призывы, но сон обходил стороной мое распростертое тело и тяжелую голову тоже. И тогда я вспомнила про Грина.

— Эй! Грин! Ты где? — он появился на пороге в ту же секунду, как только произнесла свой призыв. — О, Боже! Ты меня напугал. Нельзя же возникать так бесшумно!

— Что ты хотела, Катерина? — смотрел на меня настороженно.

— Не могу заснуть. Не мог бы ты дать мне…

— Нет! Никакого снотворного! Справляйся сама. Хватит с тебя лекарств. Думаю, что на неделю или даже теперь на месяц тебе придется забыть про все виды таблеток, микстур и прочее. Как там у вас принято делать, чтобы заснуть? Считай овец, одним словом!

Что с ним было делать? Догадывалась, что ничего. С Грином у меня спорить не получилось бы, знала это точно. Отчего? Из-за его шрамов? Я боялась? Прислушалась к себе и ответила утвердительно. Да, боялась, но думала, что его увечья здесь были не причем. Просто, он был другой. Пока еще не понятным, но каким-то резким, что ли. И его стремительность в движении, в мыслях, в принятии решений, это все меня настораживало и заставляло держаться от него на расстоянии.

И так получилось, что, сама не заметила как, целиком погрузилась в мысли о Грине. Припомнила его первое появление перед моими глазами, потом встречу в гостях у его отца и, наконец, сегодняшнее явление в квартиру Отто. А пока восстанавливала все в памяти, не заметила, как заснула, и получилось, что с насупленными бровями и недовольной гримасой на лице. Вот так я ушла в первый свой сон на новом витке судьбы.

14

Глава 14

Когда открыла глаза, никак не могла понять, где находилась. А как вспомнила, что Отто отослал меня от себя, и попала теперь под опеку Грина, так выть захотелось и биться головой о стену. Но ничего из этого не совершила, только стискивала зубы покрепче, гнала от себя непрошеные слезы, да сжимала в кулаках постельное белье, которым в тот момент прикрывалась.

— Проснулась? — в дверном проеме все так же бесшумно возник Грин. — И как себя чувствуешь?

— Вполне…нормально.

— Тогда почему глаза красные? Реветь собралась? Из-за чего?

— А это не понятно?

— Совершенно не понятно. Я лично причин для расстройства не вижу. И давай, вставай, если у тебя все в порядке с самочувствием, начнешь осваиваться в моей квартире.

— А что мне одеть? Не ходить же в этой распашонке!

— Вот. Бери комбинезон. Я его тебе уже подготовил. Размер должен подойти.

— Но он же, оранжевый!

— А ты, какой хотела? Желтый? Нет, Катерина, теперь станешь носить мои цвета, а значит, привыкай к оранжевому. Что гримасничаешь? Имеешь что возразить?