Я и оборотень

Рита выпрямилась у него в руках и посмотрела на него огромными глазами, в которых все еще плескался страх.

— Мне снился пожар. Как тогда… Я не могла его потушить… Я ждала тебя, что вот-вот дверь откроется, и ты спасешь меня, — очень тихо говорила она, уже не глядя на Гордея. — А ты все не приходил. И огонь подбирался все ближе… И тогда я поняла, что ты не спасешь меня, что тебя нет рядом, — вот тут она снова посмотрела на него глазами полными слез. — Я так испугалась!..

— Это всего лишь сон… — заговорил Гордей, но тонкие прохладные пальчики прижались к его губам.

— Не умереть я боялась, — прошептала она, — а того, что ты исчез из моей жизни.

Такой шквал эмоций навалился разом, что Гордей задохнулся, не в силах сказать хоть что-то. Он почувствовал, как задрожали руки, и крепче стиснул ими девушку. В глазах потемнело от яркой вспышки в мозгу, и он откинул голову на подушку, стискивая зубы, слыша, как те скрипят. И бедное его сердце, что готово было в этот момент выскочить из груди, как оно только это выдержало! Оно билось везде — в груди, в ушах, в голове… Такого Гордей еще не испытывал ни разу за всю свою длинную и грешную жизнь.

— Ты ведь не бросишь меня? — приблизила к нему Рита свое лицо, гладя по щеке — робко и как-то по-детски.

Гордей заставил себя открыть глаза и выровнял дыхание.

— Забрать меня у тебя сможет только смерть, — хрипло произнес он. — Но для этого ей еще нужно до меня дотянуться, — сделал он попытку улыбнуться, чувствуя, что все еще находится во власти потрясения.

— Я не дам тебе умереть, — произнесла Рита, касаясь его губ своими. — Ты мне нужен…

— А я и не планирую это делать так быстро, даже не надейся.

Он видел, как заискрились ее глаза, и на губах, таких желанный и манящих, расцвела улыбка. Не в силах больше сдерживаться, Гордей поцеловал ее. И она ответила на поцелуй, не таясь, со всей страстью.

Засыпал Гордей уже под утро, прижимая к себе уставшую от любовных игр, но довольную и расслабленную девушку. Почему-то на ум пришло ее настоящее имя — Риэтта. Кажется, она говорила, что означает это знойная. Имя подходило ей, как никому, сейчас Гордей это понимал отчетливо. В ее объятьях ему становилось жарко. Маленькая и хрупкая, она способна была разжечь внутри него огонь такой силы, какой только она же и была в состоянии потушить. Эта девушка властвовала над ним все сильнее. И самое странное, что он не хотел избавляться от этой власти, словно только в ней и видел свое будущее.

После бурной ночи утро выдалось поздним. Первым пробудился Гордей. Он готовил нехитрый завтрак, когда к нему присоединилась Рита. Она уже посетила ванную и выглядела свежей и выспавшейся. Приятно было наблюдать за улыбкой на лице девушки, за тем, как она втягивает носом аппетитные запахи и усаживается на табурет, поджимая под себя одну ногу.

— Что тебя насмешило? — спросил Гордей, когда Рита тихонько хихикнула.

— Да так… — махнула она рукой.

— Скажи, — опустился Гордей перед ней на корточки, обхватывая ее бедра и утыкаясь лицом в ноги, что так и манили, прикрытые лишь тонкой шелковой тканью халатика.

— Я думала, что вдвоем нам на кухне будет тесно, — проговорила она, прикасаясь к его волосам, проходя по ним пальчиками.

— А сейчас?.. — поднял Гордей к ней лицо.

— А сейчас я думаю, что нам с тобой и в бочке не было бы тесно, — ласково улыбнулась она. — Как в сказке о царе Салтане, помнишь?

Не помнит, а вернее, и не знал, потому как сказки не читал даже в детстве, и читать ему их было некому. Но признаться в этом почему-то было стыдно. Вместо этого Гордей быстро поцеловал девушку и вернулся к плите.

После завтрака они отправились на поиски места для проведения ритуала. После нескольких часов, за которые они исколесили весь город и его окрестности, выбор их пал на заброшенное колхозное поле, заросшее бурьяном, с редкими кустарниками вдоль кромки. Ничего окультуренного поблизости не было, и оставалось надеяться, что в ночь полнолуния им тут никто не помешает.

* * *

Неделя до полнолуния пролетела очень быстро. Нам с Гордеем, после того как внимательно изучили и разложили по полочкам все этапы подготовки к ритуалу, оставалось только радоваться, что есть запас времени. Успеть сделать нужно было очень много.

Милая бабушка! Она хотела оградить меня от всех этих бродяжничеств и поисков. Но могла ли она знать, что к тому времени, когда я должна буду призвать духов, ни дома нашего не будет, ни тайника в подвале, на который она указывала в дневнике, и где хранились все необходимые ингредиенты, ни меня в поселке, ни моей прежней жизни. Конечно же нет. Она хотела как лучше, но видно духи рассудили по-своему и решили, что я должна сама пройти через все.