Я и мой летучий мышь

Потом мне принесли воды в кружке. Такой холодной, что сводило зубы. Следом за этим мне преподнесли внушительный букет цветов, общий вес которого тянул килограмма на три. Он едва уместился у меня в руках. Мне велели гадать на лепестках и снова куда-то ушли с задумчивым видом. Стою с букетом, над ним торчит только мой нос. Изучаю выражение лица Дрейка.

— Они, кстати, ядовитые, — поделился информацией граф. — Через полчаса будешь чесаться как ненормальная.

Цветы я выронила. А минут через пять и впрямь покрылась алой сыпью, костеря дэймоса на чем свет стоит.

Затем мне наиграли песенку, подарили венок из листьев, объяснили, что я сегодня просто неотразима, двадцать шагов несли на руках и еще полкилометра крутились рядом, умоляя залезть к себе на плечи. Я не полезла только по одной причине: Дрейк в тот момент выглядел как матерый убийца со стажем. Бледный, злой, он отодвигал ветви деревьев с такой силой, что те с хрустом переламывались, независимо от толщины и вида.

— Э-э-э… Кэрт.

— Да? — довольно что-то мастеря.

— Может, хватит? Я поняла, что ты от меня без ума. Теперь можно просто пройтись по лесу в тишине и покое. Вон как птички поют.

— Бездарно, — сообщил Пых с плеча. — Вот я пою — отлично, а эти курицы явно подслушали где-то пару нот и теперь выпендриваются почем зря…

Я тактично промолчала.

— Я тоже считаю, что ты поешь куда лучше. — Кэрт преданно заглядывал мне в глаза, протягивая небольшой браслет, сплетенный из тех самых цветов, сыпь от которых до сих пор так до конца и не прошла.

— Э… нет, спасибо. На эти цветы у меня аллергия.

— Правда? — удивился Кэрт, на секунду выходя из образа несчастного влюбленного и с интересом изучая темно-лиловые лепестки на ладони.

— Правда.

И так продолжалось целый день. Кэрт донимал меня вопросами, а Дрейк становился все мрачнее.

К вечеру мы достигли болотистой местности, которая «порадовала» полным отсутствием растительности и большим количеством костей, разбросанных то тут, то там. Василиск, к слову, часть костей опознал. И, насколько я поняла, останки принадлежали прежним наемникам, засланным сюда до того, как он нашел меня. Среди них, по его словам, были орки, пара гномов и драконы. Последнее добило. Я поняла, что дело дрянь. Пых как-то тоже притих, весьма низко оценивая шансы выжить там, где двух боевых птеродактилей в прямом смысле скрутило в бараний рог.

— Предлагаю заночевать в лесу. Пресечем болота завтра утром.

Киваю, полностью поддерживая инициативу Кэрта.

— Идем сейчас, пока окончательно не стемнело, — проходя мимо нас, приказал Дрейк.

Переглядываемся с мышом.

— Ты хоть знаешь, что именно убило твоих наемников? — пискнул Пых.

— Вот там и узнаем. — Дрейк остановился и, обернувшись, бросил: — Не бойся, моя магия все еще сильна. Тебя никто не тронет.

— Я должна успокоиться и броситься грудью на амбразуру? — Складываю руки на груди, мечтая оказаться как можно дальше и от этого болота, и от этого мира. Хочу домой, на чердак. У меня была почти идеальная жизнь. А главное — такая спокойная по сравнению с теперешней.

— Необязательно. Можешь просто пойти следом за мной. Тем более что выбор у тебя небольшой.

Стискиваю зубы и делаю первый шаг по мокрой, чавкающей грязи. Я уже говорила, что ненавижу его?

Кэрт молча пошел рядом, ни на миг не изменившись в лице. Такое ощущение, что в целом ему все равно, просто охранять меня, если бы мы переночевали в лесу, ему было бы проще.

Вечер медленно перетекал в ночь. Вокруг то и дело раздавались тихие чавкающие звуки. В отдалении послышалось рычание и следом предсмертный визг неизвестного существа. Существо было жалко. Его явно ели живьем.

— Это вырпень. Она кричит перед наступлением ночи, чтобы привлечь добычу.

Я аж вздрогнула. Плохо. Нервы уже совсем никуда не годятся. Но василиск столько времени молчал, что его голос показался чем-то чужеродным и внезапным.

— И как? Привлекает? — маскируя страх за сарказмом.

— Конечно. Иначе бы не орала.

— Я бы на такие вопли не побежал, — поделился впечатлениями Пых.

— Ты — нет, а вот хищники — очень даже. Причем бежать будут быстро и особо не скрываясь, страшась не успеть на дележку.

— Хочешь сказать, что она сама их и съест?

— Скрутит, переломит хребет, впрыснет яд и медленно переварит… лет за пятьсот.

— За сколько?!

— За пятьсот. Ее яд не даст добыче протухнуть, а тонким, как волосы, щупальцам много и не надо.

— То есть нам страшно повезло услышать ее голос, — поразмыслил вслух Пых. — Редкость как-никак.

— Нет. Можно сказать, что все болото состоит из вырпней, которые сплели свои щупальца.

Останавливаюсь и смотрю под ноги. То-то мне грунт показался странным. Мягкий, влажный, а ноги не проваливаются. Только чавкают.

— И сколько их тут. Десятки?

— Миллионы. — Дрейк посмотрел на меня и усмехнулся, наслаждаясь реакцией.

— Не волнуйся. Вырпень — живое существо, так что убить я его точно успею.

— Спасибо… наверное.

— Пожалуйста.

Молча смотрю ему вслед, пытаясь понять, с чего это вдруг такая забота о моем душевном состоянии. Боится, что сбегу? Или перережу себе вены? Не дождется.