Я и мой капитан

– Не ори на меня! Нормально слышно, – ответил симбионт и начал спуск по трапу.

Я включил монитор на браслете. Самка уже совершила движение в сторону открытого шлюза дока. Но спустя секунду микрофон на ее руке буквально чуть не взорвался от ужасающе мощных высокочастотных колебаний. Я только и смог распознать страшный визг Вики, смешанный со стуком ее сапог по моей обшивке. Камера на браслете выдавала смазанные хаотические кадры стыковочного отсека.

– А-а-а, та-ра-ка-а-ан, а-а-а-а-а! – вещал в эфир мой симбионт так, что слышно было, наверное, на всей палубе восемь.

Я не знал, что предпринять. В конце концов Вика укрылась в углу моего трюма за контейнером с запчастями, сжавшись в комок, обхватив голову обоими манипуляторами и периодически «скуля» (галактический аналог не найден):

– Ты… ты… ты видел?! Там огромный таракан!.. Мама… мама… Он огромный… он…

Я переключился на внешние корабельные камеры. У входа в док стоял обычный инсектоид, слегка растерянный, судя по положению антенн. Он повибрировал крыльями, передав на универсальном:

– У вас что-то случилось?

– Ничего, спасибо, – ответил я.

– Значит, это была непочтительная реакция… или даже расизм? – вежливо поинтересовался он и добавил: – Мне подать заявку в полицию или вы подадите, как вам удобно?

Этого только мне не хватало! Мой симбионт все еще пребывал в состоянии, определяемом на земном как «паника». Сгруппировал конечности в позицию личинки гуманоида в чреве материнской особи, учащенно раздувал грудной отсек, едва слышно всхлипывал и тыкал пальцем в переборку: «Убей его… убей лазером, есть у тебя лазер?»

– Минутку, – обратился я к инсектоиду. Тот учтиво кивнул. – Лазер есть, но убить им невозможно.

– Тогда пушкой, нейтронной пушкой! – выкрикнула моя самка.

Какие мы слова знаем!

– Пушки нет, я – торговый корабль, – пояснил я, не имея представления, что делать дальше.

– Ви-и-ка, – осторожно позвал я через минуту, – Ви-и-ик?

– Чего? – спросил гуманоид, собирая выделения носовых датчиков.

– Необходимо привести оправдательные аргументы.

– Чего-о?

– Ну «извиниться» по-вашему, – пояснил я.

– Чего-о?

Это меня начинало раздражать, но, памятуя рекомендации форума, я как можно логичнее пояснил:

– Он подаст жалобу в федеральную службу, это будет стоить десять кредитов в лучшем случае.

– Ты только о себе думаешь! А я что же, не человек?! – воскликнула Вика, втягивая остатки жидкости в носовые впадины.

– Человек, определенно, – подтвердил я.

Вообще, аксиома как бы доказательств не требует. Но к таким логическим загадкам землян я уже привык. Сейчас я был удовлетворен, что пульс симбионта приходит в норму, да и вдыхать он стал не так часто. Я перешел в наступление.

– Извинись, пожалуйста, – попросил я как можно приветливее, – иначе я вычту штраф из твоей зарплаты.

– А если нет? – всхлипнула Вика.

Мой процессор прикинул возможные варианты.

– Тогда придется отправить тебя домой и нанять другого симбионта, – ответил я.

– Симбионт – так вот кто я для тебя?!

Мне показалось, что эта фраза сопровождалась неким неуловимым всплеском эмоциональной функции. Но сама конструкция в комментариях не нуждалась. Вика, похоже, это понимала и просчитывала альтернативные комбинации.

– Подумай, если ты так реагируешь на первую жизнь, встретившуюся тебе, как же ты сможешь существовать в пределах всей Федерации? – Я неплохо усвоил традицию обитателей Сол-3 отвечать вопросом на вопрос.

– Ничего себе «первая жизнь»!

– Ну, технически его цивилизация как раз происходит с Альдебаран-8, куда ты недавно так стремилась попасть, так что…

– Иди ты…

Я промолчал, так как давно сообразил, что по земному протоколу любой обмен мнениями должен обязательно завершаться репликой особи подвида Б. И не имеет значения, несет ли ее последняя фраза хоть какой-то смысл. В ином случае алгоритм обмена информацией просто зацикливается, угрожая перевести обоих собеседников в невменяемое состояние.

– Простите меня, мистер тара… мистер инсектоид, – выдавила из себя Вика, «зажмурившись», и протянула манипулятор в приветственном жесте.

Целых пять минут до этого момента я лишь смотрел, как симбионт пытается приблизиться к инсектоиду мелкими шажками и отворачиваясь. Такое созерцание мне стоило немалого самообладания. Впрочем, Вике и подавно – она с огромным трудом превозмогала свое нежелание контактировать с инопланетянином. Так что тот даже встал на третью пару конечностей и вложил щупальце Вике в ладонь, когда она подошла вплотную.

– Ты новичок, да? – спросил он. – Могу показать тебе тут все, – прожужжал «таракан» закрылками.

Я перевел с универсального.

– Не пойду-у-у, – закрыв глаза, промямлила Вика.

– Давай, будь «хорошей девочкой», – уговаривал я, – он тебе любезность оказывает, а ты ведешь себя как ребенок.

– Не маши так манипулятором при ходьбе – я не могу сфокусировать камеру, – рекомендовал я Вике.

От синусоидальных телодвижений щупальца самки мне было не по себе. Я видел только фрагменты потолка и периодически попадающий в мое поле зрения хитиновый панцирь инсектоида, который уверенно маячил впереди моего симбионта на всех шести конечностях.