Я грустью измеряю жизнь

Никто не знает, как писать стихи,
Проси — не проси Богородицу.
Это будто порыв стихии
Или просто как котята родятся.

Здесь есть какое-то чудо,
И ты как будто и ни к чему.
Ритм и слова берутся откуда?
И сам обращаешься ты к кому?

Я понял, что пишу для себя,
Не нужен мне нудный критик,
И, ткань стихов своих теребя,
Я сам для себя аналитик.

Когда догорит мой костёр в темноте,
Седая зола и угли осядут,
Стихи мои в забытье
Кольцами дыма на землю лягут.

Между нами… Романс

Между нами стена высокая,
Которую мы построили сами.
Между нами открытая дверь,
В которую мы стучим кулаками.

Между нами пощады нет,
И каждый считает раны.
Между нами прощенья нет,
И один другому кажется странным.

Между нами большие леса,
В которых заблудиться можно.
Между нами нейтральная полоса,
Которую перейти невозможно.

Прямые параллельные линии
Сольются где-то в беспечности.
Две наши грешные души
Соприкоснутся в вечности.

Бессонница

Я нехотя ложусь в свою постель
И знаю — придёт моя «поклонница»,
И точно — словно из стен
Классною дамой выходит Бессонница.

У изголовья кровати она становится,
И как только начинаю засыпать,
Вот эта самая сухая Бессонница
Сквозь зубы цедит: «Не спать. Не спать!»

Я в адовой муке мечусь
И спрашиваю: «Какая тебе награда?»
Она, в голосе не изменившись ничуть,
Мне отвечает: «Так надо. Так надо».

Я вспомнил: чтобы врага победить,
Надо из него сделать друга,
И дабы это в жизнь претворить,
Позвал её: «Слушай, иди сюда, подруга!»

Мы в бешеной скачке неслись
Навстречу красной заре экстаза,
И когда наши тела её прошли,
Я восхищенно воскликнул: «Какая баба!»

Утром проснулся — она рядом лежит
И уже ничем не беспокоится.
Видимо, я её «бес» лишил,
И стала она томною «сонницей».

Рассвет

Самое чистое время — рассветное,
Когда ещё не проснулась река.
В воздухе висит что-то Заветное,
И тихо внемлют ему берега.

Солнце красным лес мазнуло,
И не стало той Заповедности.
Рыба сонно в реке плеснулась
И разбила зеркало
Ветхозаветное.

Дома-корабли

В ночи дома застыли, как корабли,
Навечно якоря свои опустили
И, чувствуя прочность земли,
Окна свои засветили.

Но вот они про якоря забыли
И, не шелохнув и пяди земли,
Вверх плавно поплыли,
Как воздушные корабли.

Люди в домах окна раскрыли
И, видя планету свою отстранённо,
Ещё больше её полюбили,
Пронзительно и откровенно.

Так и плывут они в домах всё выше,
Вот уже миновала нейтральная полоса,
Из раскрытых окон слышны
Их перламутровые голоса.

«Зачем ты меня ударил?»