Я грустью измеряю жизнь

Осень, листья, зябь на лужах,
Пожелтевшая река,
Никому ты здесь не нужен,
Не придёт никто издалека.

Холодно. К дверям стремятся кошки,
Лишь бы дров хватило как-нибудь,
Что-то на душе мне тошно,
Не пора ли мне в последний путь?

Затоплю я раньше печку,
Тепло комнатные сумерки насытит,
На душе мне станет легче,
Мелкий дождь на крышу сыплет, сыплет.

Мелкий дождь на крышу сыплет,
Унося тревогу,
И готов я, Боже, в дальнюю дорогу.

Феномен

Вот феномен, когда к окну чужому
Прижались горестные плечи,
И череда противоречий
Водоразделом возникла вдруг.

Там за окном все за столом,
Жизнь настоящая — тепло, светло,
Снаружи темнота и стужа,
А здесь ты никому не нужен.

Уходишь осторожно от окна,
Хотя тепла тебе не перепало,
Но появился шанс, не малость,
Увидеть будущее у неизвестного окна.

Крокодила с человеческим лицом и ослиными ушами

Я соскабливаю копоть веков,
И в удивлении у меня вспархивают веки:
— Как это мы жили без духовных оков?
Неужели мы недочеловеки?

Широко шагая, заглатываем жизнь на шару,
Неуёмным поедом её выедим,
А надо — крокодилом проползём по земле-шару,
Но никогда не вымрем мы.

И по Земле пошла человеко-крокодила,
И, раскачиваясь пошло,
Она ещё пока далеко не ходила,
Жирные её бока.

Эта человеко-крокодила росла, росла,
Смрадом дыша и всё руша,
И не заметила она,
Что её уши стали как у осла.

Конец истории этой прост,
Крокодила, став удугой,
Вцепилась в Землю-шар по кругу
И с жадным взором вперилась в свой шевелящийся хвост.

Увидел это Бог со своего крыльца:
— Ну не может быть она такою дурой?
Но крокодила, не почуяв своего конца,
Начала заглатывать свой хвост с натугой.

Осенний долго длится век

Осиную песню поёт вечер,
По листьям, как по опавшим дням, иду,
И опускаются ко мне на плечи
Века мои, и я под тяжестью бреду.

Что жизнь так безвозвратно тянется,
Словно вода льётся из клейкой лейки?
Запутанным узором вяжутся
Фантазии, идущие ремейком.

Я в мелодию воспоминаний вслушиваюсь,
Как внюхивается в запахи пёс,
И кажется, меня недослушали,
Или я чего не донёс?

Осиной песней льётся осень,
По листьям, как по опавшим дням, иду,
К какой-то необъятной цели я всё бреду.
Иль я в бреду? Бреду в бреду.

А может, мне всё это снится,
И рыжей осени ресницы,
Порфировый её убор,
Её неясный, но светлый уговор.

Пространство било…

Пространство било ознобною лихорадкою,
Просачивались в пространство беззвучия плоскости,
Нахально зияла чёрная дыра,
И вдруг, вопреки заскорузлой косности,
Родилась и зазвучала сверхновая звезда.
Звук звезды был пронзительно светел,
И Бог над ней был до шепота трепетен.

Я душу свою раскрыл…