Я - Гепард

Я залез в наш "дом" и лег рядом с малышами. Они спали, уложенные в кучку друг на друга. Пока любимая пьет или охотится, я буду охранять ребят. В этом заключался главный "плюс" семейной жизни. Если раньше Асва растила детей в одиночку, то ей, прежде чем уходить куда-то, следовало убедиться, что дети надежно спрятаны. Иначе, придя с охоты, она могла найти их мертвыми - павианы, гиены, наконец, самые грозные наши враги - львы не раздумывая расправились бы с маленькими. Все эти три месяца я планомерно и настойчиво работал над Асвой, изменяя ее инстинкты. Когда она, насытившись, отдыхала в тени, я ложился напротив и, глядя в непостижимую глубину ее глаз, рассказывал, что, действуя сообща, проще охотиться, легче выжить. Мои "лекции" напоминали монолог профессора перед ребенком и, хотя я делил "фразы" на короткие отрывки-образы, нередко кончалось тем, что Асва засыпала на "полуслове". Но теперь я не волновался за нее - тонкая, гибкая натура подруги усвоила уроки, сохранив данные от природы чуткость и постоянную настороженность. Асва стала более уверенной, она лихо гоняла гиен, шакалов, грифов, и не оробела, когда один раз нашей добыче - преклонного возраста буйволу - позавидовал лев. Уступая мне в силе и весе, она мужественно стерегла тушу и в то же время ела, пока я изводил льва молниеносными атаками. На помощь льву поспешила львица, а за ней еще один лев. Нас прогнали. Но самое замечательное заключалось в том, что Асва прихватила с собой огромный кусок - какой только могла унести на бегу. И потом отдала его мне - весь. Я долго ласкал ее, благодаря за заботу. Зная меня, Асва могла быть спокойна за детей - я готов умереть, защищая их.

Маленький котенок, почуяв незнакомый запах, тихонько пискнул. Я обнюхал его. Пока что они для меня были все "на одну морду", и с первого взгляда я мог отличить лишь маленькую девочку. Ее сестричка и братик не отличались друг от друга внешне. Покрытые густым пепельно-серым детским пушком, с кругленькими пятнистыми животиками, они мирно спали рядышком. Я нежно перевернул их обоих лапой на спинки. У одного из них под хвостиком были три кожистых нароста величиной с горошину, расположенные треугольником. Мальчик. Почувствовав дискомфорт, он завозился, перекатился на бочок и, ткнувшись носом в сестренкин бок, спокойно засопел.

Я присмотрелся внимательнее, запоминая черты мордочек. Хотя казалось, что эти двое одинаковы, мальчик был чуть крупнее и плотнее девочки. Я решил дать детям имена позже, когда они покажут свой характер, а пока назвал их для себя: Мальчик, Большая девочка и Маленькая.

Блурри опять отсутствовал, последнее время он гулял часами, а порой и днями напролет. Я не отзывал его из путешествий - мы жили независимо друг от друга. Блурри не станет причинять вред кому бы то ни было, так как осознает свои возможности уничтожения всего и всех. А чем более смертоносен робот, тем более жесткими и рассчитанными должны быть его программы и блокировки. В случае взлома программ управления или неподчинения основным директивам - карательные меры вплоть до полного самоуничтожения. Блурри не являлся роботом в прямом смысле, он гибрид высоких технологий и магии. История создания дракончика была довольно туманна для меня. Возможности Блурри по части ведения боя в различных условиях очень разнообразны, а убить его можно разве что антиматерией. Блурри был самым опасным и, наверное, самым миролюбивым существом в мире. Жизненная философия кибера имела много общего с моей, основываясь на "Предании Мастера", принципах Айкидо, проповедующих глобальное миролюбие и снисходительное отношение к слабому, а также моей памяти. Я, зная эти принципы, не всегда следовал им - представления о "глобальном миролюбии" не соответствуют моему мировоззрению, и считаю, что побежденного врага нужно не щадить, а добивать. Ты его щадишь и уходишь, а он тебе - нож в спину. В случае с Чанзо, однако, я пощадил его, потому что гепарды малочисленны, к тому же он продемонстрировал безоговорочное подчинение, подставив брюхо. Но если бы он напал вторично - я порешил бы его сразу.

Внезапно послышалось свирепое шипение:

"Убью!"

Я подскочил, инстинктивно прикрывая собой котят. Сквозь ветки просунулась искаженная яростью морда, я с трудом признал Асву - так она была не похожа сама на себя, на ту Асву, которую я привык видеть. Бывало, она и раньше приходила в ярость, когда нам надо было отстаивать свои права на жизнь и добычу, но такую злобу я видел впервые.

"Ты чего?" - испуганно "чирикнул" я, отстраняясь, когда она ударила лапой. Ударить в ответ я не мог - передо мной была любимая, родная женщина. Не бить же своих? В крайнем случае, я сразу поставил бы ее на место, но сейчас было что-то не то.

Сморщенный "гармошкой" нос и грозные складки щек вдруг разгладились, Асва смущенно фыркнула. Обозналась. Не привыкшая к надежному семейному тылу, подруга приняла меня за чужака, который собирается позавтракать ее детьми.