Я есть Любовь!

ОН улыбается. ОН принял мою игру! ОН закрывает за собой дверь, берет из моих рук фужер с вином, делает маленький глоток и целует меня в губы.

У нас не было близости две недели. ОН ничего не предлагал, а мне не позволяла скромность навязываться. И вдруг неожиданный поцелуй.

– Чему вы так удивлены, ваше величество? – улыбается ОН. – Я, как самый преданный слуга, должен испить вино из вашего бокала, чтобы убедиться, что оно не отравлено.

А к чему этот поцелуй? Я уже решил, что тот случай в номере гостиницы был ошибкой.

– Я могу сказать за себя: с моей стороны ошибки не было. А теперь переодевайся. Я пришлю к тебе Василия, чтобы он помог. Нас ждут в театре, – ОН отдает мне вино и идет к выходу. – И вот еще что… – ОН оборачивается, держась за ручку двери. – Вы самый прекрасный и желанный король из всех, кого я знал!

Театр встретил меня темной сценой с кроваво-красным занавесом и застланными белыми простынями креслами зала. В первом ряду уже сидели артисты. Сбоку – оформители и костюмеры. Все ждали самого главного человека.

Я расположился в самом дальнем конце ряда. Тут я мало кого знаю, и мне неуютно.

– Ваца, ты что забился так далеко? – ко мне подходит Тата и берет меня за руку. – Тебе не пристало скромничать!

Мне приходится идти с ней, и мы садимся в самый центр ряда. В зал входит ОН. Меня всегда удивляло, как при своем среднем росте ОН всегда выглядел так величественно. Его гордая осанка, твердый властный взгляд, уверенная походка. Да, ОН и есть тут хозяин. Наш король, а мы его народ, его вассалы, его добровольные рабы.

– Всем добрый день, господа! – говорит ОН, и ЕГО голос разлетается по залу гулким эхом. – Рад приветствовать труппу «Русских сезонов». Все вы избраны. Избраны для великой цели: показать миру волшебство и красоту русского балета. Хочу, чтобы вы поприветствовали нашего солиста. Ваца, встань, пожалуйста, – я, повинуясь этому властному голосу, поднимаюсь с места.

Мне неловко. Все думали увидеть высокого, статного мужчину. Я не таков. Во мне немногим больше полутора метров росту. У меня длинная шея, развитое тело и крепкие ноги. Я внешне сильно отличаюсь от других солистов.

– Не смотрите на его малый рост и юность. Те, кому уже посчастливилось видеть Ваца на сцене, поймут меня. А теперь я представлю вам наш репертуар на этот сезон…

Я не слушаю. Я лишь смотрю на НЕГО. В моей душе восхищение. Еще гордость за то, что Он выбрал меня, и за то, что я знаком с этим великим человеком.

Вечер. На улице горят фонари, освещая пустынную улочку, разделяющую гостиницу и соседний дом. В комнате полумрак. Я не люблю яркого света. Он отвлекает меня от мыслей. От размышлений о предстоящих репетициях в театре, о новых постановках и о НЕМ…

Мысль о НЕМ постоянно возвращается. Кто ОН? Несбыточная мечта? Химера, нарисованная моей фантазией, а может, ОН тот, кого я всегда ждал?

ЕГО номер рядом. Я прислушиваюсь к звукам за стеной. Стена слишком толстая, и из соседнего номера ничего не слышно. Лишь свет в соседнем окне говорит мне, что там тоже не спят.

Я уже несколько часов ворочаюсь на мягкой кровати и не могу уснуть. Я борюсь с непреодолимым желанием снова почувствовать теплый поцелуй у себя на шее. Хочу, чтобы мое тело горело в сильных объятиях. Хочу! Хочу ЕГО!

Тихий стук прерывает мои мысли. Я вздрагиваю и на цыпочках подхожу к двери.

– Ваца, это я! Открой! – слышу я ЕГО голос и, повинуясь ему, распахиваю дверь.

И снова ночь с дурманящими разум поцелуями. ЕГО голос. ЕГО сильное тело. ЕГО член, медленно скользящий внутри меня. Мне так хорошо, что я зарываюсь лицом в подушку и тихо вою от удовольствия.

– Ваца! Я хочу тебя всего! Хочу видеть тебя и слышать! Не сдерживайся! Дай волю своим чувствам!

И я снова подчиняюсь, и моя страсть вырывается из меня со стоном.

Люблю…

========== Глава 14 ==========

Мы все так же сидим в гостиной. Все ушли. Я рад, что все ушли. Особенно хорошо, что ушла жена. Она злится на меня, но я не хочу ей зла и не хочу, чтобы она страдала. Я не смотрю в ЕГО глаза. ОН сидит напротив, и я вижу только руки. Они все такие же сильные. Я помню, как ОН обнимал меня. Помню слова, что говорил. Помню ЕГО…

– Ваца, тебе лучше? – спрашивает ОН.

Я киваю. Я боюсь говорить вслух, ибо знаю, что жена стоит в коридоре и слушает.

– Ты плохо выглядишь, Ваца, – вздыхает ОН. – Тебе нужно восстанавливаться. Ты должен танцевать! Ты ведь Бог танца!

Я много думал о Боге раньше. Я знаю, что он любит и понимает меня. Раньше я танцевал, потому, что он так хотел. Я веселил его и людей. Я не Бог танца. Я божий клоун. Потом Бог запретил мне танцевать.

– Ваца! О чем ты говоришь? Ты прикрываешься тем, что Бог тебе запрещает танцевать! Ты просто ленишься! Ты нужен театру! Нужен русскому балету!

Я не могу! Я сумасшедший! Мой разум путает мысли и действия. Я не хочу никому зла, но причиняю его своим поведением всем: жене, Кире, Элеоноре, булочнику Йогану, служанке Луизе, доктору Френкелю. Френкель пытается меня лечить, но его знаний не хватает. Его знания пусты рядом с моим безумием!