Я, Дикая Дика

Да пес с ними, а мы поехали дальше. Гандон какой-то, всё настроение загубил! Или просто кумар слетел, но Шут этот — всё равно гандон! «Я вас проведу, бе-бе, ля-ля» — а мне это надо? Ещё с наркотищем связываться! Чё они там могут играть? Откуда вообще в Уфе индастриал?! Чё-то я афиш не видела, может и не будет ничего. И потом — ну не туфта — вход бесплатный! В «Экваторе», где мы на «Тараканах» по стодвадцатке за поллитра пива откидывали? Да пошёл он, глюконат на колесах! Везёт же уродам — такой Харлей! Эх… но с ним я бы и на Харлее прокатиться не согласилась, всего можно ожидать от такой рожи, причём непременно из гадостной области! Нет уж!

И вот, я стою в назначенное время, минута в минуту у «Экватора». Зачем? Хрен знает… сама никак не пойму! Что это со мной? Не собиралась категорически, а просто встала вдруг на лекции. Не знаю, и как в универе оказалась… и зачем попросила нового бой-френда меня домой вечером отвезти. Медовый месяц вдруг сдох сам собой. Гоблин слегка огорчился — пригрелся на моих теплых сиськах. С универа поехала домой, как сомнамбула, душ приняла тщательный, приоделась не глядя в зеркало в готический прикид — малоносимое, неудобное, но дико сексуальное настоящее средневековое платье (в Варшаве у пьяного по случаю родственной тусовки папы выпросила): шнуровка на талии, грудь открыта до самого неприличия, длинны такой, что пол метёт, рукава клешёные — красота!! Но красота пугающая, непанковская совсем, жаль будет такую суперскую вещь, если что! И осанку надо держать и за походкой следить. Ужас, короче! Я же панк-леди, а не херка какая-то. Под ним чулки и шортики — а чё вы хотите, холодрыга! Порывалась поверх этого великолепия натянуть старый добрый «косарь», но чё-то глюкнуло, и я достала ни разу не надеванную оригинальнейшую курточку из магазина необычных вещей в Лондоне — на замочках и шнуровочках, с капюшоном и меховой отделкой… ну, блин, вы сейчас скажете — вот ты баба, распалилась! А что делать, хочу, чтобы женская половина читающей эту муть братии заценила мой модный лук по-полной! Да и мужики, для кого рядимся-то?! А?!

Ладно, отвлекаюсь. Так вот, волосы собрала, лицо запудрила. Чёрный цветок в волосы воткнула. Губы в тон куртке, тёмно-ягодные. Ногти наклеила того же цвета. И этакая декадентка-истеричка поехала на такси, дабы не опоздать. Ужас! И вот стою, тупо нервничаю, сама себя в упор не понимаю, скурила полпачки безвкусных «Вог». Выходит этот Шут, даже вышныривает как-то, по-крысьи. Я оцепенела — весь чёрный, драный, но это ладно. Ледяной — страшно стало, аж ноги подкосились, бежать захотелось неведомо куда, отсюда подальше! Но он опередил, подошёл. И прямо в лицо заглянув, под локоток взял, чуть не обнюхал, блин!

— А-а, пришла-таки!

Я почувствовала от него противный такой запах, травы-не травы, и чего-то искусственного. Само по себе ничего вроде, но в сочетании друг с другом гадостный эффект! Поволок меня, полузапуганную мимо охраны. Вошли в небольшое плохо освещённое помещение, где распихан по углам всякий хлам, плохо видно, что именно. Пара стульев, диван, со сползающим цветным одеялом — я усмехнулась невольно — вот уж точно на нём перебывало девчонок и алкашей всех мастей. Стопудово, что он изрядно заблёван и продавлен!

— Раздевайся, садись! — кивнул на него Шут, я механически подчинилась, озираясь — заметила ещё странные, аляпистые картинки по стенам, лифчик «вандер-бра» чёрный на гвоздике у двери, пустые бутылки под стульями, садистскую плёточку у зеркала-трюмо… ох, зачем я пришла?

— Наши все на саунд-чеке, щас придут — веселее будет.

— А ты чего? — пискнула я.

— А я тебя, милашка, встречать вышел! — и нехорошо так ухмыльнулся. А может, они тут оргии мутят, с убиванием сторонней жертвы?.. Как бы расслабиться?

— Глотнёшь? — будто догадался, протягивает «Хеннеси», отличный коньячок! Попсовый, но мне нравится его нежная ненавязчивость, особая мягкость. Я автоматически взяла, задев вскользь его ледяные пальцы — меня всю передёрнуло! Странный, страшный и холодный — он всё же нарк! Как бы меня здесь не накололи чем-нибудь из того, что одной дозы хватает для полной потери воли на всю жизнь! Зашумели шаги, послышалась ржачка и глухое бреньканье неподключенной басухи — идут. Я замерла в напряженье. Шут сел на пол, заметила я краем глаза. Ввалились четверо — две девицы и два парня. На длинном чуваке в балахоне вроде сутаны, бородка клинышком и две рваные косы по плечам — висела рыжая девица. Другая, черноволосая несколько коряво протопала на каблуках сразу к зеркалу. Последним был чувила в гуглах и ничего особенного. Девица, та, что с «падре» лишь мазнула вскользь по мне взглядом и перешагнув через вытянутые ноги Шута полезла шариться в угол, ругаясь по-английски высоким, «упругим» голосом. Я позавидовала её темно-медным, очень длинным, до попы волосам.