Я - Демон? Том 3

Луиза провожала его блестевшими глазами. По коже мурашки, в зрачках отблески горевших костров. Облизнув губы, она, так же как и он, глубоко вздохнула, после чего развернулась и продолжила обход…

…Прошло больше трёх часов, когда много выпивший Аполлон! Очень много выпивший! Плёлся к своему шатру на подкашивающихся ногах: «Больше… Больше никогда… Не буду пить… С авантюристками…»

Едва не рухнув на одну из установленных палаток, он понимал, что не понимал, где он. Все палатки одинаковы! Как найти свою?!

— Надеюсь… кто-нибудь приютит бедненького меня…

Так он говорил о себе.

— Давай за нас… И за спецназ… И это… Да… Давай за нас! — напевая негромко, он заполз в чью-то палатку.

— Здрасьте.

— Пшёл отсюда, пьянчуга! — прогнали его уставшие воины.

— Я ничего не видел…

— А мы ничего и не делали!

— Хе-х… — залыбился юноша и выполз обратно, после чего поднялся на ноги и снова включил автопилот.

— Там за туманами… вечными пьяными… О, это, кажется, мой шатёр…

Это и правда оказался его шатёр. Спустя десять попыток он всё-таки добрался до него.

— Моя коечка, как нам сейчас хорошо будет вместе… — он снял на ходу сапоги, скинул плащ, успел даже расстегнуть пару верхних пуговиц сорочки перед приземлением в кровать. Ну как кровать, настил соломы, да покрывала. Но довольно мягко и тепло.

Ухо Аполлона сделало труньк-труньк, расслышав тихие смешки у входа в шатёр: «О, нет, это снова они! Заставят пить! Больше не выдержу!!!»

— Уходите… Прочь! — пытался он прогнать ночных посетительниц.

Но они беспардонно прошли внутрь его жилища. В тёмных накидках, на лицах повязки, дабы не быть узнанными. Всё же придти к солдату, пусть и офицеру, было осудительным. Так что они позаботились о том, как остаться инкогнито.

— Прости, Аполлончик, — хихикнула Фина. — Мы столько тебя поили, думаешь зря?

— Верно, — сняла повязку черноволосая Илона. — Можешь не сопротивляться, это бесполезно.

Они обе скинули тканевые накидки, оказавшись голыми и в одних чулках.

Аполлон сглотнул, рассмотрев наливные белокожие груди Фины, её рыжие курчавые волосы в виде треугольника между стройных бедёр. Перевёл взгляд на Илону. У этой грудь была поменьше, как и бёдра, но не менее манящие.

— Я ещё не сдался, — сглотнул он слюну.

Авантюристки переглянулись, после чего улыбнулись. Рыжеволосая Фина закусила палец и произнесла:

— Как жаль, Аполлончик, а я думала дать тебе в попку…

— Я тоже подготовилась… — "расстроенно" опустила взгляд Илона.

Юноша с наигранной болью, скрепя сердце, прикрыл глаза. После чего, вздохнул типа безгранично опечален и, посмотрев на девиц, произнёс:

— Что ж. Неприятно признавать, но эта битва изначально была обречена. Слишком неравны наши силы. За сием я официально подтверждаю, что потерпел поражение и сдаюсь в плен… хе-хе…

Глава 11

Арнольд Вагнер — троюродный дядя Эльзы Ванштейн восседал в кресле гостиной, глядя, как языки пламени причудливо танцевали в стенах камина. Исходящий жар приятно грел стопы, да, и в целом, расслаблял. Рядом с креслом, прямо у ног стояла распитая бутыль вина. Его любимого близантийского, с северных виноградников.

Внимание выпившего мужчины сосредоточилось, когда в прихожей раздался звук ботинок. Походка была быстрой, энергичной, по скорым шагам можно было определить — красноволосая вернулась с тренировки.

Эльза скинула плащ, передав его прислуге, и прошла по коридору в сторону ванной комнаты, смыть пот и грязь.

Арнольд нервно постукивал худощавыми пальцами по подлокотнику кресла, провожая её худую спину взглядом серых глаз. Не только спину — его взгляд не отлипал от юной спортивной задницы. Давно дяде уже хотелось "позаботиться" о жгучей племяннице.

«Она явно соблазняет меня. Приходит так поздно, такая влажная, разгорячённая… — Арнольд сделал пару глотков красного сухого из новой распечатанной бутылки, после небрежно поставил её на паркет и вытер губы. — Кто если не я позаботиться о ней? Фозах — мелкий пацан убежал на войну… Ей ведь одиноко? И мне. Нам обоим…»

Эльза стянула с плеч влажную от пота кофту, затем сняла сорочку, оголив белокожую грудь небольшого размера с маленькими розовым сосками. По её шее стекали капли пота, утопая между грудей, после чего как росинки, впитав вкус девчонки, опадали на шнуровку брюк.

Стянув и штаны, юная Ванштейн освободилась от чёрных трусиков и осталась полностью голой. Хрупкая. Идеальная, с какой стороны ни посмотри. Вся гладкая, как шёлк. Невинная. Прекрасная, как бутон розы, что вот-вот должен раскрыться. Её вид ворожил. Завлекал. Дразнил. Тяжело было смотреть на эту юную красавицу и не иметь никаких потаённых мыслей.