Я буду рядом

Миру влюбилась в профессора Юна?! Мне вдруг стало невыносимо жаль ее. Это чувство походило на грусть от взгляда на зеленое яблоко, из-за летних ливней упавшее на пыльную землю фруктового сада, не успевшее налиться соками и покрыться алым румянцем спелого плода. Я выдернула свою руку из его руки, подняла голову и взглянула на шедшую впереди Миру. Ее цветастая юбка заполоняла все вокруг. И хотя дорога была неровной и крутой, Миру шла засунув руки в карманы и с опущенной головой. Если бы я могла дотянуться до нее, то непременно встряхнула за плечи и завопила бы: «Миру, прекрати это немедленно!» Я оставила Мен Сё и ринулась к Миру. Пронеслась мимо домов у подножия горы Нак. Лучи заходящего солнца слепили глаза. Пока я неслась вперед, жадно хватая воздух ртом, все провожали меня изумленными взглядами. Они, вероятно, решили – я должна сказать нечто очень важное, потому не сводили с меня любопытных глаз, когда я подбежала к Миру. Я молча с трудом переводила дух. Она тоже смотрела на меня расширившимися от удивления глазами. Ее руки по-прежнему прятались в карманах. Я быстро засунула к ней в карман свою руку, которую только что так крепко сжимал Мен Сё. Я пожала ее обожженную ладонь, ее рука испуганно заерзала в кармане, но я стиснула ее ладонь еще крепче, чем ладонь Мен Сё. Неожиданно я ощутила, как мое сердце стремительно забилось, и испытала чувство острого сожаления. Миру вскоре успокоилась, и ее рука замерла в кармане. Мы так и стояли молча, пока нас не догнал Мен Сё. Все это время я не сводила глаз с пятен света на юбке Миру. Остальные посмотрели, как я подбежала к Миру, а теперь молча стояла, засунув руку в ее карман, и решили, что я должна сказать только ей какую-то новость. Потому отвернулись и двинулись дальше. Мен Сё догнал Водопада и пошел рядом с ним.

– Зачем ты это сделала? – спросила Миру, когда мы остались вдвоем. Она пристально смотрела мне в глаза.

Похоже, Миру наизусть выучила рукопись «Мы дышим». Она всегда носила книгу с собой и в любой удобный момент погружалась в чтение. Порой, когда мы втроем сидели в библиотеке или в кафе, она открывала записную книжку и записывала все, что ела, и мы тоже записывали по предложению. Если мы ели лапшу рамен, она записывала не просто слово «лапша», но расписывала блюдо в мельчайших деталях, словно фотографируя. Она описывала белую лапшу в бульоне из анчоусов, гарнир из зеленого лука и кусочков грибов шиитаке, пять ломтиков сладкой маринованной редьки и даже размер нашинкованной кубиками белой редьки в кимчи. Трапеза в компании Миру подразумевала, что сначала мы непременно становились свидетелями того, как она опишет все блюда в своей записной книжке. Всякий раз, наблюдая этот процесс, я испытывала странное ощущение, сродни тому, когда узнала о страхе Дэна перед пауками, и не могла отвести взгляда от ее покрытых шрамами рук. Ее манера вести себя казалась столь изощренной, словно она совершала некий ритуал. На следующей странице записной книжки кто-то из нас записывал одну фразу, а остальные по очереди продолжали вереницу предложений. Обычно мы начинали эту игру, не задумываясь о том, что станем писать, но вскоре нас полностью поглощал интерес к выстраиванию связанных между собой замечаний. Как-то Миру написала: «В человеке мне больше всего нравятся его руки». Я написала следом: «Ласковые, благодарные руки, не знающие отдыха». Мен Сё добавил: «По рукам человека я могу прочесть всю его жизнь». Чтение наших предложений о руках напоминало ожидание зарождения новой жизни, как если бы, поливая боб, мы ждали появление робкого зеленого ростка. Я вспомнила, как Миру опускала левую руку на обложку своей копии книги «Мы дышим» каждый раз, когда мы по очереди писали свои фразы.

– Что случилось?

На этот раз во взгляде Миру появилось беспокойство. Ее глаза сверкали. Тонкая морщинка на ее левом веке выглядела глубже, чем на правом. Я никогда прежде так близко не видела ее глаза, обычно глядела на ее покрытые шрамами руки. Ветер трепал блестящие черные волосы и бросал их на лоб Миру. Были ли настоящими все фразы и размышления о руках, которые Миру написала в тот день, или оказались всего лишь плодом воображения? После записи Мен Сё: «С уважением преклоняю голову перед руками, загрубевшими от работы» Миру добавила длинное замечание: «Держа кого-то за руку, вы должны знать, когда отпустить ее. Если вы не использовали шанс отпустить руку, так беспечно схваченную, вы чувствуете себя неловко и неуютно».