«Я 11-17»

На площади перед портом Дементьев подошел к группе немецких офицеров, стоявших около легковой машины. Их было пятеро.

Дементьев спросил, не знают ли офицеры, где помещается комендант порта.

– Вот.

Один из офицеров показал на одноэтажный дом. Все офицеры смотрели на Дементьева настороженно и в то же время вопросительно.

Один из них не выдержал и спросил:

– Отъезд?

– Да нет, – безразлично ответил Дементьев. – Не могу найти груз, прибывший для моего полка.

– Неужели сюда еще прибывают грузы и они кому-нибудь еще нужны? – с недоброй улыбкой, обращаясь не к Дементьеву, а куда-то в сторону, спросил высокий офицер с багровым шрамом на лице. Шрам у него подергивался: было похоже, будто офицер все время подмигивал кому-то.

– Ответить вам не могу, – сухо произнес Дементьев. – Мне приказано найти груз, и я должен выполнить приказ. Извините… – Дементьев чуть поклонился и ушел.

В коридоре комендантского дома кипела нервная толчея, в которой Дементьеву нетрудно было затеряться и, не обращая на себя внимания, пробыть там десять – пятнадцать минут. Дементьев внимательно прислушивался: все говорили об одном – об эвакуации из мешка.

Выйдя из дома коменданта порта, Дементьев увидел, что офицеры, к которым он подходил, продолжают стоять на том ж месте. Поравнявшись с ними, Дементьев виновато улыбнулся тому, со шрамом, и сказал:

– Кажется, вы были правы. Надо мной и над моим грузом там довольно зло посмеялись.

– Весь вопрос сейчас в том… – снова не глядя на Дементьева и как бы продолжая разговор, который шел без него, сказал офицер со шрамом, – весь вопрос в том, когда наступит стадия «брутто – Берлин».

– Как… это понимать? – Дементьев изобразил на своем лице крайнюю растерянность, если не испуг.

Полненький, розовощекий майор сухим, скрипучим голосом выкрикнул:

– Это надо понимать, что майор Рауд начинает впадать в истерию женского образца! – Он злобным взглядом вцепился в высокого со шрамом.

– В то время как майор Ауэрбах, – насмешливо отпарировал тот, – впал в детство со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Среди офицеров вспыхнула отчаянная перебранка. Они принялись поносить друг друга бранными словами.

– Извините, мне некогда… – Дементьев быстро зашагал прочь.

С другого края площади он оглянулся назад. Офицеры продолжали ругаться… «Очень хорошо, господа офицеры, очень хорошо, – произнес про себя Дементьев. – А вот когда наступит стадия „брутто – Берлин“, меня интересует не меньше, чем вас».

…Дементьев приступил к поискам квартиры. На тихой узенькой улочке недалеко от порта он вошел в подъезд первого попавшегося дома, поднялся на второй этаж и остановился перед дверью в квартиру номер пять. Нажал кнопку звонка. Дверь тотчас же открылась, словно человек ждал звонка, притаившись за дверью. Перед Дементьевым стоял мужчина с холеным лицом, одетый в дорогой мохнатый халат.

– Кого вам угодно? – спросил он на плохом немецком языке.

– Не кого, а что, – усмехнулся Дементьев. – Мне нужна комната.