И жизнь моя – вечная игра

Не чувствовал он за собой унижающих человека грехов. Не предавал он никого, не бился перед ментами в мольбах о пощаде. И в тюрьме вел себя достойно... Но все это не то. Не могла быть чистой совесть у человека, который убивал людей, чтобы подняться к вершинам криминальной власти. Как ни крути, а он вел преступную жизнь. И по большому счету, Головатый – не самая большая сволочь. Тимофей защищал свою правду, а тот бился за свою, ментовскую... Но в любом случае Тимофей был далек от того, чтобы раскаиваться в своих грехах.

– Тебе видней, – сказала Люба.

Тимофей не захотел развивать тему. Тем более что у него было дело поважней.

– Сын где?

– В детской. Спит.

Комнатки в квартире были маленькие, но их было целых три. И в одной комнатушке в детской кроватке лежал и тихо посапывал розовощекий карапуз. У Тимофея перехватило дыхание от нахлынувших чувств. Сын. Наследник...

– Можешь разбудить, – опираясь о плечо мужа, шепотом сказала Люба.

– Не надо, потом, – покачал он головой. – Сначала в ванную...

Искупается он, хоть и не совсем, но смоет с себя налет тюремной плесени. И уж тогда прижмет сына к груди.

Люба подала ему новый банный халат, белье, полотенце.

– Только придется немного подождать, – закусив губу, сказала она.

– Не понял.

– Ванная занята.

– И кто в ней?

Надя хозяйничала на кухне, Толик еще не пришел.

– Она здесь...

Казалось, что слова даются Любе с трудом.

– Кто она?

– Она сразу ко мне поехала... Сбежала от него, и ко мне...

– Не надо со мной загадками говорить. О ком ты говоришь?

Дверь в ванную отворилась, прежде чем Люба открыла рот. И Тимофей увидел ее – Ладу. Мокрые распущенные волосы, белый махровый халат, запах ароматного мыла... Она смотрела на него и улыбалась, как будто рада была видеть его после короткой разлуки. Как будто только сегодня утром они расстались, чтобы встретиться вечером.

– А я из зала суда вышла, и сразу сюда, – как ни в чем не бывало сказала она. – Там так грязно было, что в душ захотелось. – Грязно было?! В душ?! – шалея от такой наглости, спросил Тимофей.

Люба молча подвинула Ладу, зашла в ванную. Не похоже было, что жена сияла от радости.

– А я год в грязи по уши, как та свинья. Это ничего, нет?

Тимофей излучал жесткий рентген, но Ладу смутил едва-едва.

– Ну, извини, – продолжая улыбаться, пожала она плечиками.

– Ну извини?!.. Да я из-за тебя... – начал было он, но Лада его перебила.

– Не из-за меня! Из-за Лены своей!..

– Зачем ты меня Головатому сдала?

– А у меня выбора не было. Или в тюрьму тебя, или на тот свет. Я выбрала первое... Если бы я не дала показаний, Головатый бы позволил тебя убить. Зимовец бы это сделал...

– Про Зимовца откуда узнала?

– Головатый сказал. Он меня сам перед фактом поставил. Или, говорит, скажешь, что Тимофей Захара убил, или его самого в расход... Он все для того сделал, чтобы от тебя избавиться...

– Избавился. Год в тюрьме. И все, что было, насмарку...

– Ну хватит тебе! – Надя подошла сзади, мягко обхватила Тимофея за плечи. – Лада жизнь тебе спасла... Сама рисковала, а тебя спасла... Сам это понимаешь, а шкварчишь как сало на сковородке...

– Потому что чувствую себя как на сковородке...

– Я тебя понимаю, – покладисто улыбнулась Лада. – Ты столько времени меня ненавидел, а тут вдруг выясняется, что я тебя выручила...

– Могла бы сразу от показаний отказаться.

– Могла бы. Тогда Головатый бы тебя убил. И меня вместе с тобой...

– Так за кого ты боялась? За меня? Или за себя?..

– И за тебя?! И за себя!.. Нервный ты какой-то стал... Тебе успокоиться надо, в себя прийти...

– Вот-вот, искупайся, водочки испей...

– Искупаюсь, – кивнул Тимофей.

И задумчиво приложил палец ко лбу.

– Не бойся, никуда я не денусь, – словно прочитав его мысли, улыбнулась Лада. – Здесь останусь. Здесь безопасно... чудом от Головатого сегодня ушла. До сих пор не верится...

– Мы тоже от него убегали, – сказала Надя. – Всем сегодня повезло...

Люба приготовила ему ванну и собралась выходить.

– Зайдешь? – спросил он, вешая на крючок полотенце.

– Зачем? – не оборачиваясь, спросила она.

– Спинку потереть.

– Может, Ладу позовешь?

– Шутишь?

– Нет... Она же тоже твоя женщина...

– Она предала меня.

– Это неправда. И ты сам в это уже не веришь...

Что ни говори, а Люба была права: ослабла его уверенность в том, что Лада его подставила. И хотя ореол предательницы еще не совсем развеялся над ее головой, не было уже презрения и порицания.

– Верю, не верю – что за разговор? Ты – моя жена... Если не хочешь, так и скажи...

– Хочу... Я приду...

Люба пришла через полчаса. С портативным магнитофоном в руке. Закрыла дверь, включила музыку, разделась... Ванная была стандартных размеров – тесно им было вдвоем, но чудо как комфортно. Это было знаменательно, что жена стала первой его женщиной после года воздержания. В ее жарких объятиях он не хотел думать ни о Ладе, ни о Лене... Хватит с него любовных приключений. Взрослеть пора.

Глава 28