И всё же мы люди (ЛП)

Он прошёл к Джошу, всё ещё спящему на диване, и осторожно потряс его по плечу.

— Эй, Джош, — прошептал он.

Джош засопел и проснулся, заморгав и посмотрев на Тайлера.

— Что такое, Тайлер?

— Нам нужно в клинику, — ответил Тайлер. — У меня приём.

Джош нахмурился.

— О, конечно. Хорошо. Дай мне только убрать плед.

***

Джош держал его за руку в метро. Сквозь свои круглые тёмные солнечные очки Тайлер видел, что он был таким же подавленным, как и всегда. Единственное, что избавляло его от тревоги, было то, как он сжимал его руку. Тайлер был уверен, что его руки были бы холодными и потными, если бы могли. Он осознал, что он бы не относился к клинике с прежней симпатией, после того как увидел, что они сделали с ним.

— Пожалуйста, не волнуйся, Джош, — сказал Тайлер, пока они ждали следующую остановку. — Тебе не сотрут память.

— Я знаю. Я не волнуюсь. Я просто вспомнил, как волновался раньше. Ты часто это чувствуешь?

— Обычно я не беспокоюсь о том, что случится что-то плохое, только когда вокруг слишком ярко или шумно. Это почти одно и то же.

— О. Хорошо, что я это узнал. Я знаю только, как заботиться о людях, которые испытывают эти эмоции, я не знаю, что они чувствуют на самом деле. Думаю, я понимаю теперь намного лучше. Удивляюсь, почему они не хотят, чтобы мы испытывали такие же эмоции, ведь их понимание поможет нам лучше заботиться о людях.

— Тебя не разозлит то, как к тебе относятся, если ты не настоящий, ведь так?

— Так.

Этот вывод, казалось, удовлетворил их обоих. Поезд остановился. Клиника находилась прямо над ними.

========== Часть 9 ==========

Джош предложил Тайлеру взяться за его руку, когда они поднимались в лифте к отделению доктора. Он бы ритмично сжимал его руку, выравнивая дыхание по этому ритму. Вдох — сжать, выдохнуть — расжать. Одной рукой Тайлер держался за его руку, другой стиснул ткань своего кимоно.

12 этаж

13 этаж

14 этаж

Дзинь!

Психиатрические отделения не слишком изменились с двадцать первого века. Отделение доктора Миллера было отделано коврами и уютно, здесь не было устаревшей техники, захламлявшей помещение. Напротив окна находился его стол, затем кресло-шезлонг, вытянутый в длину робот на колёсиках, неподвижно стоящий на коленях в углу.

Доктор сидел за своим рабочим столом.

— Доброе утро, Тайлер, — сказал доктор, протягивая ему руку, когда он подошёл к его месту. Тайлер пожал его руку. Он надеялся, что его хватка не показалась слабой, а ладони не были слишком мокрыми.

— Здрасте, — произнес Тайлер.

— Как твои дела? — спросил доктор Миллер, когда Тайлер сел.

— А, да всё нормально.

Тайлер оставил для Джоша достаточно места, но Джош проигнорировал это и вместо этого опустился на колени в углу комнаты, рядом с обслуживающим ботом, который объехал его на колёсиках и начал вскрывать его панели, ища повреждения и наполняя его капсулами кератина и протеинов. Тайлеру было неприятно, что Джош не может сесть удобнее, но ему было лучше знать. Он не чувствовал неудобство так, как люди.

— Что нового в жизни? — спросил доктор. — Какие-нибудь изменения?

В отличие от других людей доктор не притворялся, что ассистенты — люди. Тайлер бы оценил его честность несколько недель назад, но теперь он понимал, как успокаивает эта ложь. Он задавил тревогу и заставил себя посмотреть доктору Миллеру прямо в глаза.

— Всё было хорошо, — сказал он, пытаясь придумать что-то безопасное, ведь доктор записывал его слова на компьютер. — Он держит мою руку, когда мне тревожно. Дыхательные упражнения тоже неплохие.

— Предзаписанные дыхательные упражнения помогли тебе? — спросил он. — Ты хочешь, чтобы я загрузил ещё?

Какая-то его часть почувствовала себя преданной, когда он вспомнил, что вся чуткость Джоша была запрограммирована.

— Ага, — ответил он. — И нет, мне и так пойдёт.

Он взглянул на Джоша. Его лицо не выражало абсолютно никаких эмоций, а, стоило ему вытянуться прямо, как стержень, стала заметна нечеловеческая неподвижность в его теле. Он редко дышал. Он даже не моргал. Было слышно сквозь тихое шипение кондиционной системы, как гудели его вентиляторы.

— Что насчет домашней работы? — спросил доктор Миллер, и только тогда Тайлер осознал, что пялится на Джоша.

— Он помогает, — ответил Тайлер, надеясь, что доктор этого не заметил.

— Безусловно. Это не раздражает тебя, так? Или ещё что-то?

— Нет. Мы всё делаем вместе или по очереди.

— Очень приятно слышать. Ты почувствовал, что жизнь стала более управляемой с его появлением? Нервных срывов стало меньше?

Правда была в том, что с появлением Джоша его жизнь стала более непредсказуемой. Но Тайлер не ненавидел его за это. Так жить было намного лучше, чем месяцами увядать в депрессии.

— Э, — начал он. — Он точно всё изменил, и, хоть я не всегда чувствую себя в своей тарелке, в конце концов, я понимаю, что эти изменения — то, что мне нужно. Так что я благодарен за это. Я знаю, что мне лучше не давать рутине стать монотонной, и он не даёт этому случиться.

По большей части он высказал всё, что когда-либо говорили ему его мать и доктор Миллер; то, что, он знал, должно быть правдой, но так и не стало его реальностью.