И всё же мы люди (ЛП)

Тайлер подошёл к роботу. Где-то же должен быть выключатель. Оно не отошло, как это бы сделал человек, когда кто-то нарушил бы его личное пространство. Тайлер чувствовал его кожу, шелковистую и тёплую, как у человека; он легко коснулся пальцами волосинок на поддельной коже.

— Что ты делаешь? — спросило оно.

Он не ответил и продолжил нарушать его личное пространство, запустив руку в его мягкие волосы, не боясь сломать его аккуратные кудряшки. Он не чувствовал выключателя или батареи на его руках и ногах и не хотел снимать с него одежду. Ну ладно. Он просто закроет его в ванной или где-нибудь ещё, если оно будет слишком раздражать.

— Ты голоден? — спросило оно, когда Тайлер бросил его лапать.

— Думаю, да. Ты можешь приготовить мне что-нибудь?

На самом деле он не был голоден, но согласиться было лучшим способом заставить робота оставить его в покое. Если он сможет занять его готовкой из жалких остатков на кухне, у него появится время на себя самого, на что-то, частичка чего, он знал, будет у него ещё очень долгое время.

— Конечно.

Оно проскользнуло мимо него, чтобы взглянуть на холодильник, просканировав его полки в поисках чего-нибудь, что можно приготовить. Тайлер ушёл в свою комнату, чтобы поиграть на пианино. Поездка в клинику оказалась очень стрессовой, и лучшим способом расслабиться была музыка.

У него не было настоящего пианино. Больше ни у кого не хватало комнат или денег для них. Это бы серебристый пластиковый синтезатор модели 88-key, поддерживающий формат MIDIи семнадцать различных записанных инструментов. Он владел им уже почти пять лет и всё ещё относился к нему, как к новенькому. Он располагался на металлической подставке напротив огромного, единственного окна в этой комнате, вид из которого охватывал весь город с этой точки на пятнадцатом этаже.

Он включил пианино и надел наушники (в этом здании инструменты были под запретом, если не соблюдалась тишина), вздрогнув от испуга, когда оказалось, что он оставил громкость наполную, когда отключал его в прошлый раз. Он убавил громкость и принялся повторять вслух все песни, которые он выучил за несколько лет — своего сочинения и те, которые он услышал по радио.

Радио. Множество дней ему казалось, что эта маленькая белая коробочка на его столе — его единственная связь со всем миром. Люди всегда врали друг другу — онлайн, через письма или прямо в лицо. Только когда они пели, они говорили правду. Это приводило его в ужас. Именно поэтому он бросил колледж, не получив степень магистра. Бакалавриата было достаточно только на низкооплачиваемую работу в IT, но ему было всё равно. У него была музыка. В конце концов, так он начинал понимать эмоции людей.

Его наушники заглушали звуки готовки, но он не мог не почувствовать запах жареных овощей. Он представил, что это его мать, несмотря на то что она приходила после обеда в субботу, а не в воскресенье вечером.

Робот постучался в дверь его комнаты несколько минут спустя.

— Ужин готов, — сказало оно.

На обеденном столе стояла одна-единственная тарелка с прожаренными овощами и совочком картофельного пюре быстрого приготовления. Робот сидел напротив него на том стуле, которое обычно занимала его мать, когда посещала его. У него не было своей тарелки, и оно сидело, положив руки на стол и молча выжидая. Оно наблюдало за тем, как он ест, и Тайлер закрыл глаза, чтобы не видеть этого, внимательно сосредоточившись на движениях своей челюсти.

— Спасибо, — скупо поблагодарил Тайлер, потому что именно это говорят тому, кто только что сделал тебе что-то хорошее.

— Это просто моя работа, — сказало оно, но в его голосе слышалась гордость.

Еда не была плохой. Она была чуть ли не лучше того, что он обычно ел. Но всё же, овощи были немного вялыми (его вина: они лежали в холодильнике уже почти две недели), и он старался не обращать внимание на их качество.

— Что-то не так? — спросило оно. В тишине Тайлер мог слышать механическое жужжание, когда робот наклонял голову.

— Нет, — сказал Тайлер. –Просто качество.

— Овощи были немного несвежие, — разговорчиво продолжило оно. — Мы можем сходить в магазин завтра, если ты хочешь.

— Я не могу, — ответил Тайлер, нанизывая на вилку нарезанную морковь. — Завтра мне нужно идти на работу.

— В таком случае, когда ты обычно ходишь за покупками?

— Э-э.

Он не ходил за покупками сам. Именно его мать приезжала еженедельно и заставляла его покупать продукты, которыми он бы не пользовался.

— Я приму это за «нет».

Тайлер кивнул.

— Я знаю, что мне нужно сходить. Но я не хочу.

— Я могу пойти с тобой, если тебя тревожит быть одному.

Мало-помалу Тайлер замечал, как оно было запрограммировано на то, чтобы помогать.

— Так и быть, — сказал он. — Всё же придётся. Ты не перестанешь надоедать мне, пока я этого не сделаю.

— Я не хочу надоедать тебе. Я хочу помочь тебе. Именно для этого я был создан.

Он знал, что эта вещь не испытывает настоящих эмоций, но он почувствовал небольшой укол совести, когда услышал разочарование в его голосе.

— Я знаю. Не принимай это на свой счёт. Моя мать надоедает тоже.