И только пепел внутри…

– Так, – оперативно собрался Андрей. – Тебе что-нибудь нужно? Лекарства? Уколы? Мы сейчас приедем. Может, там мебель нужно как-то сдвинуть, чтобы тебе с костылями было удобно передвигаться?

– Мне бы для начала костыли собрать.

– Ага, понял, – отчеканил Андрей. – Катя дома? Нам кто-нибудь сможет открыть дверь, чтобы ты не скакал?

– Дома.

– Жди. Минут через двадцать приедем.

– Ладно, – выдохнул я и откинул телефон в сторону. – Минут через двадцать приедут Андрей и Гена – ты их уже видела – помогут собрать костыли и мебель, возможно сдвинут, чтобы я проходил. Сам я сейчас и, скорее всего, до утра, ничего не смогу сообразить и, тем более, сделать.

– Хорошо, поняла, – кивнула София и поставила костыли к стене, пакетики с болтами положила на тумбочку рядом со мной. – Получается, мы с Сёмой можем пойти домой?

– Почему? – нахмурился я.

– Чтобы не смущать и не мешать друзьям, – как само собой разумеющееся произнесла она, пожав узкими плечами. – Думаю, в их коллективной мужской силе толка будет гораздо больше, чем в моих робких дамских потугах.

– София, – выдохнул я её имя и на несколько секунд застыл, выискивая в пустой башке хоть сколько-нибудь адекватные слова. – Останься. Ещё немного. Пожалуйста.

– Зачем? – тонкая бровь чуть насмешливо дернулась. – Боишься, что не на кого будет психовать, когда я уйду?

– И это тоже.

– Ладно. Потерплю тебя ещё часок, если тебе от этого станет легче.

– Спасибо.

– Спасибо скажешь, когда по площадке между домами пробежишься, – улыбнулась она и села на край постели.

– Я ещё лет пять после этого просто ходить буду бояться.

– Долго же мне благодарности ждать придётся.

– Увы, – поджал я губы.

Откинувшись на подушки, уставился в белый потолок. Очередной приступ боли, стоило мне чуть шевельнуться, вынудил меня задержать дыхание и снова стиснуть зубы. Если эта хрень будет со мной еще несколько дней, то эти несколько дней точно станут бессонными.

Пока ждали приезда Андрея и Гены, Катя и Сёма успели приготовить ужин. Горячие бутерброды, делать которые моя дочь – мастер. Какой-то салат с крупно порубленными овощами, которые, как выяснилось, резал сам Семен, за что получил нагоняй от своей же матери. А затем она его похвалила за смекалку. Кажется, я напрочь перестал что-либо понимать в женской природе.

Есть пришлось прямо в постели. Катя и София принесли журнальный столик из гостиной, малой принес всем стулья и в целом был очень активным, чем немного выводил из себя, особенно в те моменты, когда прыгал на месте или пританцовывал. Глядя на то, что он вытворяет на своих двоих, моя покалеченная нога, будто ломалась снова и снова, и по костям целой ноги пробегался зловещий холодок. И так каждый раз, когда мелкая пятка пацана ударялась об пол моей комнаты.

– Надо тебе где-нибудь найти поднос. Такой, на ножках, как в фильмах показывают, когда актер приносит актрисе завтрак, – рассуждала Катя пока я пытался неуклюже поесть и не пролить на себя горячий чай.

Есть не хотелось, но дети, вроде как, готовили – старались, а малой вовсе выклевал мозг, когда я сказал, что не голоден. Пришлось пихать в себя бутерброд и сладкий чай, в который малой насыпал сахара больше, чем налил кипятка.

– Да-да, – согласно закивала София и слегка прищурилась, когда из-за её дыхания поднялся горячий пар из кружки с чаем, которой она больше грела руки, нежели пила. – Я видела такой у нас в ТЦ. Завтра обязательно куплю.

– Не надо ничего покупать, – сказал я несколько ворчливо. Это кудахтанье вокруг меня и отношение как к недееспособному уже начинало раздражать. – Мне и так удобно есть. Со столика. Сейчас парни сделают мне костыли, и я вполне смогу сам передвигаться в кухню и обратно.

– Ну-ну, – хмыкнула София. – Посмотрим, как ты запоешь, когда поймешь, что нога под гипсом отекает. И не забывай ещё о том, что у тебя ушиблена рука. Так что первые дни, хочешь ты того или нет, но питаться тебе придётся в этой постели.

– Может, мне ещё и в туалет ходить в эту постель? – гневно посмотрел прямо в глаза цвета охры, над которым лишь слегка дернулись тонкие брови.

– Хозяин-барин, – развела она руками, наконец, отняв кружку с горячим чаем от подбородка.

Короткий контакт наших глаз не привел ни к чему. Я продолжал злиться и психовать, а София – сохраняла абсолютную непоколебимость и, словно забыв о коротком конфликте, общалась с детьми так, будто у них тут стихийный утренник.

– Мам? – подозрительно сладким голоском начал свой подкат малой. – А можно мы с Катей немного мультики посмотри? Одну серию!

– Только если Катя не против, – нарочито грозно ответила ему София, на что Сёмка мгновенно перевел молящий взгляд на мою дочь.

– Ты же не против, – не вопрос, а утверждение от малого.

– Не против, – цокнула Катя и, обтерев руки салфеткой, взяла мелкого, который уже стоял у выхода из комнаты, за протянутую руку и ушла вместе с ним в гостиную.

– Сёма бывает утомительным, – смущенно поджала София губы.

– Мягко сказано, – фыркнул я.

– Эй! – в лицо прилетела салфетка.

От неожиданности даже кружку до губ не донес. Так и застыл с вытянутыми.