И телом, и душой

Лена думала, что пойдет на все, чтобы удержать на краю ладони хотя бы шанс на ту любовь, которая была все жизни лишь краткий миг. Думала, что выдержит все, что преподнесет ей судьба, ведь она никогда ее не баловала. Ни разу — за эти девять лет, и Лена уже привыкла к тому, что ее постоянными спутниками стали боль, вина, терпение и всепрощение. Один раз решив уйти, но так и не найдя в себе сил сделать последний шаг, девушка думала, что теперь пойдет до конца. До любого конца. Главное, что весь этот путь она пройдет с Максимом. И в печали, и в радости…

Как же она ошибалась!

Оказывается, даже ее терпение оказалось небезграничным. Этого вытерпеть она не смогла. Этого простить не смогла бы никогда. И не простила.

Как хорошо мы знаем людей, которые живут рядом с нами? Можем ли мы с уверенностью сказать, что они сделают в тот или иной момент, как поступят, что скажут?… Мы так долго, казалось, целую вечность, живем бок о бок, но все равно остаемся чужими людьми. Скованными одной бедой, одной трагедией, обоюдной сделкой, общей тайной или взаимной любовью. Но мы все равно — чужие. Как бы близки не были. В этом заключался весь парадокс. Невозможно до конца прочесть того, кто сам не может читать себя, как открытую книгу.

Как это странно и грустно… Мы можем знать о предпочтениях и вкусах, о симпатиях и антипатиях, о привычках и нравах, о настроениях, которые читаем по лицу, и о желаниях, которые пылают в глазах. Кажется, мы можем подобрать любимые духи или заказать понравившееся блюдо, поддержать в деловом начинании или смириться с вредной привычкой. Можем понять малейшее изменение по блеску глаз или сдержанной линии губ. Но мы никогда так до конца и не поймем, что представляет из себя человек, которого мы любим. И никогда не сможем сказать, что знаем его.

Ведь ничто не вечно.

Вкусы и предпочтения меняются вместе с тем, как развивается и взрослеет человек. Симпатии и антипатии проявляются временем. Привычки искореняются, а нравы скрываются. Настроение подобно вспыхнувшей и вмиг потухшей спичке, а желания по мере их исполнения заменяются другими.

Какова же всеобщая ошибка, общественное заблуждение, что мы знаем кого-то так же, как и себя!

Лена была уверена в Максиме, думала, что знает его. Но, как выяснилось, ее знаний оказалось недостаточно для того, чтобы защитить себя и свою любовь. Казалось, она знает его достаточно хорошо для того, что судить, как он отреагирует на то или иное ее действие или слово. Но она вновь ошибалась.

Оказывается, она совершенно не знала своего мужа!

Как такое возможно?! Девять лет под одной крышей, но они остались друг для друга чужими людьми!? И, кажется, даже отдалились друг от друга на расстояние, которое уже не преодолеть! Почему так произошло? В чем кроется корень зла, где прячется ответ на вопрос — почему? В прошлом, в настоящем, в искалеченном будущем?… Почему она не смогла принять его перемен и изменчивости, такой проявляемой и обыденной?! Потому что границы его перемен закончились там, где начались ее границы. И очень жаль, что они не смогли найти общую черту для сосуществования.

Прислонившись горячим лбом к запотевшему стеклу вагона, уносившему ее в ветреный промозглый день октября, Лена закрыла глаза. От боли разрывалось сердце, а от едва сдерживаемых рыданий резало горло. Но плакать она уже устала. За последние дни она, казалось, выплакала все слезы.

Как странно, девять лет назад, когда узнала о смерти своего малыша и едва не сошла с ума от горя, она думала, что вот он — ее конец. Ей казалось, она даже ощущает на себе его холодные руки и проникновенные объятья. Он дышал ей в затылок, грубо обхватывая хрупкие плечи и вынуждая ее подчиниться своей воле и своему безумию. Но Максим тогда спас ее. Тремя словами разрушил ее прежний мир, построив на нем новый. И в тот миг ее мир, сойдя со своей орбиты, стал бежать по чужой траектории, подчиняясь тому миру, в котором она стала лишь гостьей.

Всего три слова. Они тогда, девять лет назад, изменили очень многое.

Не это ли определило все? Не только на те мгновения, но и на последующие годы?! Не это ли внушило ей, что она ему нужна, что он ее не бросит? Не эти ли его признания она хранила, как драгоценность, на протяжении мучительных лет, когда умирала от боли и отчаяния?

Его заветное «люблю»…

Она до сих пор помнила нежность, ласку, тепло, которыми пылали его слова! Девять лет подряд хранила в душе воспоминания, согреваясь ими по ночам. Каждый день надеясь на то, что услышит их вновь. Каждую ночь молясь о том, чтобы это произошло уже завтра. Поэтому она не ушла, осталась рядом с ним. Не смогла предать любовь.

Но в тот день, когда он превратился во врага, она поняла, что лелеяла в душе нелепые отчаяния, которым никогда не суждено было стать реальностью, и когда осознала, что он — именно он — стал предателем их любви, она ушла.

Она никогда не думала, что будет убегать от него, как от преступника. Тайно, спешно, молча…