И телом, и душой

От бабушки скрыть ничего не удалось. Да и как она смогла бы это сделать?.. Маргарита Ивановна знала и понимала ее лучше, чем кто бы то ни было. Она заметила состояние внучки уже тогда, когда сама Лена ни о чем не догадывалась. Притянув трясущуюся от рыданий девушку к себе, она шептала ей теплые слова и лишь повторяла, что все будет хорошо, что она никогда ее не бросит, что всегда будет рядом.

И Лена успокоилась. Не сразу, совсем чуть-чуть, но успокоилась.

Маргарита Ивановна отправила ее в больницу на обследование, и Лена, не раздумывая, согласилась.

Ее должна была принять одна из лучших врачей в поликлинике Лилия Лаврова, и ожидая своей очереди, Лена то и дело оглядывалась по сторонам, словно опасаясь увидеть Максима, с обидой и упреком в глазах мчавшегося к ней, постоянно смотрела в сторону выхода, будто желая сбежать, и слушала размеренные и глухие удары сердца, колотившегося в грудь часто и больно.

- Титова Елена?

Незнакомый женский голос прозвучал неожиданно и особенно громко в просторном коридоре женской консультации, и Лена вздрогнула, удивленно посмотрев на подошедшую к ней медсестру.

- Это я, - дрожащими губами прошептала девушка.

Медсестра посмотрела в листок, зажатый в руках, а потом вновь перевела взгляд на Лену.

- К сожалению, Лилия Никитична не сможет сегодня принять вас, - проговорила она. – Вас направили к Александру Игоревичу.

Сердце забилось в ее груди, как сумасшедшее, гулом отдаваясь в ушах и болью звеня в висках.

Этот звук оглушал ее, а боль становилась все резче и острее.

- Александру Игоревичу?.. – еле слышно выговорила Лена, запинаясь.

- Да вы не волнуйтесь, - успокаивая, сказала медсестра и улыбнулась. - Александр Игоревич лучший врач-гинеколог в городе. К нему запись на два, а то и три месяца вперед! А вам повезло, Лилия Никитична лично попросила его осмотреть вас вместо себя, - она взяла девушку за руку и потянула за собой. – Пойдемте со мной, он сейчас вас примет.

Все внутри него воспротивилось этому. Нет, нет, нет!

Все в ней кричало, вопило, сопротивлялось, умоляло, уговаривало остаться на месте, а лучше – убежать. Но Лена не вняла внутреннему голосу, встала со стула и на ватных ногах направилась за медсестрой.

Руки отчаянно тряслись, когда она с бешено бьющимся сердцем и молотившим в запястья пульсом открывала дверь кабинета врача и заходила внутрь.

В глаза бросилась надпись, как неоновая вывеска в темноте, как яркий ослепляющий свет…

«Врач: Колесников Александр Игоревич».

Мгновенно стало мало воздуха, грудь сдавило, стянуло узлом, болью отозвалось внутри нее сердце.

Этого не может быть…

Мир закружился вокруг нее в бешеном танце, поглощая в себя и свой сумасшедший ритм.

Огненный вихрь закрутил, завертел ее, опаляя, испепеляя, уничтожая…

Звон в ушах усиливался, перед глазами темнота, боль в груди усиливалась, стягивая сердце терновыми путами.

Лена застывает в дверях, хватается за стену, чтобы не упасть.

В виски ударяет спасительная мысль – бежать. Как можно скорее! Прочь, прочь…

Еще меньше воздуха, превратившегося в одно мгновение в вакуум. Девушка открывает рот, чтобы с жадностью ловить спасительный кислород, но понимает, что не чувствует насыщения

- Катенька? – этот голос она слышит уже сквозь шум и гул, стоящие в ушах.

И все еще пытается сопротивляться, бежать, поворачивается к двери лицом, пытаясь нащупать ручку.

- Я к вам пациентку привела, от Лилии Никитичны, - сказала медсестра, обращаясь к врачу.

Лена часто и поверхностно глотает воздух, пытаясь справиться с темнотой в глазах.

- Нет… - шепчут онемевшие губы. – Нет, только не к нему… Не надо, пожалуйста.

На ватных ногах делает шаг вперед, желая выйти.

Уйти, убежать, скрыться. Только бы не у него. Не сейчас. Никогда…

- Так пусть проходит, - слышит она как сквозь сон мужской голос. – Позови ее…

Нет. Нет!

Дрожащие руки не успевают схватиться за ручку двери, Лена медленно оседает на пол.

Последнее, что она успевает услышать, это обеспокоенный крик медсестры:

- Александр Игоревич, она теряет сознание! Скорее…

А потом ее поглощает спасительная темнота.

Она все-таки убежала…

- Лена?.. Ты меня слышишь?.. – как сквозь сон слышит она голос Александра Игоревича.

Единственное, что она может сейчас, это покачать головой, не понимая, соглашается с ним или нет.

В нос врезается резкий и отрезвляющий запах нашатырного спирта, и она морщится, отворачиваясь.

- Лена?.. – повторяет мужчина. – Ты в порядке? Ничего не болит?

Девушка опять качает головой, пытается приоткрыть глаза.

Над ней нависает Александр Игоревич в белом халате и в очках, смотрит на нее обеспокоенно.

- Ты в порядке? – повторяет он свой вопрос.

Лена поджимает губы, чувствуя, что слезы вот-вот рванутся из глаз.

Разве что-то сейчас может быть в порядке?!

- Голова больше не кружится? – мужчина тронул ее за плечо. – Как себя чувствуешь?

Она пытается приподняться, но Колесников рукой удерживает ее от этого.

- Хорошо, - разлепив онемевшие губы, пробормотала девушка.

- Тебе сейчас лучше полежать, - сказал мужчина безапелляционно и отошел.