И телом, и душой

Максим опустил голову вниз, ловя ртом спасительный кислород, но так и не почувствовал насыщения.

В висках адской болью, разрывающей сердце на части, стучало, выбивая рубец – «виновен».

В глазах потемнело, и он ухватился за стенку кабинки, как за спасательный круг. Распахнул дверцу, впуская воздух и глотая его глубокими большими вдохами. Душно, тесно… задыхался.

Все эти годы задыхался. Все девять лет ада и безумия, захватившего в свой плен. Задыхался. Без ее улыбки, без ее смеха, без звонкого голоска, нашептывающего ему на ухо ласковые слова.

Задыхался без нее. Той, прежней… Улыбающейся, счастливой и любящей…

Задыхался… и ее оставлял без кислорода.

Чертыхнулся, грубо и жестко. Наспех накинув на себя рубашку и, напялив джинсы, выскочил из ванной, на ходу вытирая волосы. Отбросил полотенце в сторону и направился на кухню.

Лена не слышала, как он подошел, она просто почувствовала, что он уже рядом, всего в нескольких шагах от нее. Сердце предательски дрогнуло, пальцы стали холодными.

Обернулась. Максим стоял в дверях кухни и пристально смотрел на нее.

Лена, смутившись, быстро отвернулась.

- Я приготовила чай, - проговорила девушка, поставив чашки на стол. – Или, может быть, ты будешь ужинать? Я приготовила…

- Как ты узнала, что я стою рядом? – перебив ее, спросил Максим.

Лена повернулась к нему, удивленно распахнула глаза, губы ее дрогнули, приоткрылись.

- Я… просто почувствовала запах твоего мыла, - проговорила она, потупив взгляд.

Максим кивнул и прошел к столу. Не поверил. Была другая причина, о которой она не хотела говорить.

- Я буду только чай, спасибо, - сказал он, садясь за стол. – Посидишь со мной?

Девушка кивнула, так и не взглянув на него.

- Я приготовила кексы, будешь? – спросила она, и Максим согласно кивнул.

Что-то было не так, он это чувствовал. Что-то было не так, и он не мог уловить, что именно.

Он как-то обреченно вздохнул и поднес чашку с чаем к губам.

Лена села напротив него и, пряча глаза, тоже взяла чашку в руки, словно согревая холодные пальцы.

Боль в висках усиливалась, пульс грохотал в такт биению сердца, а перед глазами стояла темнота.

Максим сглотнул и стиснул чашку онемевшими вмиг пальцами.

- В пятницу у нас важный вечер, - проговорил он медленно.

Лена подняла на него удивленный взгляд.

- Что за вечер? Благотворительный?

- Нет, встреча с новыми партнерами.

Лена кивнула и вновь опустила глаза.

- Я тоже должна присутствовать?.. – спросила она тихо.

- По идее, да, - проговорил Максим как-то затравленно. – Как моя жена, ты должна присутствовать… - и, пересилив себя, добавил: - Но если ты не хочешь…

- Я пойду, - сказала Лена так же тихо, а потом более уверенно добавила: - Пойду, - бросила на него решительный взгляд. - Все хорошо. Для тебя же это важно.

Да, для него это было важно.

А ей нужно было пересилить себя, чтобы присутствовать там.

Он хотел сказать, что она может остаться дома, что он придумает какую-нибудь отговорку, но Лена устремила на него очень внимательный взгляд с застывшими внутри зрачков решительными искорками, и он так и не вымолвил ни слова.

- Я бы хотела поговорить с тобой, - проговорила она тихо.

- О чем? – выдавил он из себя. - Я весь внимание.

А Лена вдруг испугалась. Сжала чашку дрожащими пальцами, тяжело вздохнула, опустила глаза вниз, затем вновь подняла их на Максима. Своим взглядом, словно заглянула ему в саму душу.

- Я сегодня видела Аню, она была с Сашей… - произнесла она, и Максим поджал губы.

- Таак, - протянул он и поставил чашку на стол. – Почему мне кажется, что следующие слова мне не понравятся?

Лена пропустила его слова мимо ушей и продолжила:

- Я хочу… то есть, я хотела бы…

Максим почувствовал, как сердце забилось в груди часто и гулко. В висках только боль, острая, резкая.

- Что?.. – прошептал он осипшим вмиг голосом.

Лена заглянула ему в глаза. Как же много он прочитал в них! Страх, испуг, надежду, веру, неверие…

Он бы выполнил любую ее просьбу за один этот взгляд, полный надежды!

Любую, кроме этой…

- Я хочу… ребенка, Максим, - прошептала она одними губами.

Дыхание замерло, даже сердце, казалось, перестало биться.

- Что?.. – на выдохе переспросил он.

- Я хочу, чтобы у нас был ребенок, - повторила Лена, глядя ему в глаза и не отводя взгляд.

Он почти чувствует, как боль разъедает его внутренности, и как сердце грохочет в каждой клеточке тела, вмиг ослабевшего.

И опять существующая реальность словно исчезает, растворяясь в секундах, минутах, тех мгновениях, которые разделяют ее просьбу от его ответа.

- Мы говорили об этом, – сдержанно выдавил из себя Максим, сжимая чашку в руках со всей силы

- Нет, - покачала Лена головой, - не говорили.

Максим взглянул на нее, остро и подавляюще.

Она могла просить его о чем угодно. О чем угодно, черт побери!

Но она просила именно о то, чего он не мог ей дать!

- Ты знаешь, что я думаю по этому поводу, Лена, - сказал он холодно. – И мы с тобой обсуждали это.

Кажется, Лена догадывалась, каким будет его ответ, поэтому подготовилась.

- Не только я хочу детей, - воскликнула она в запальчивости. – Твои родители…