И силуэт совиный

Небо с утра оккупировали плотные серые тучи, по-разбойничьи свистел ветер, и дело шло к метели. Она и разразилась часов в семь, а когда я без десяти восемь поднялся на ступеньки «Золотого колосса», дело приняло уже нешуточный оборот. Оранжевый пуховик спасал от холода, но щёки и нос драло сухим, удивительно колючим снегом. В лиловом свете фонарей кружащиеся хлопья обретали странные очертания. Вихри закручивались, сталкивались, распадались – и вновь соединялись в какие-то безумные фигуры. Поневоле вспомнишь – «домового ли хоронят, ведьму ль замуж выдают».

Интересно, как мы с Валерой в такой замяти найдём друг друга? Да и будь сейчас тихий вечер – как узнаем? Примет никаких в батюшкиной бумажке не описывалось. Надо бы как в классическом фильме – журнал «Огонёк» в кармане. «Огонька», правда, уже тридцать лет как нет, но его можно было бы заменить «Сетевиком» или «Сверхновым миром». Особенно хорошо смотрелся бы «Сверхновый мир» – этот еженедельник с самого своего рождения с каким-то распалённым сладострастием обличал гримасы православия. Звёздный час его настал девять лет назад, когда грянуло самарское дело.

Я вспомнил тот жаркий во всех смыслах день, седьмое августа. Сеть просто взбесилась, новости множились тысячами, отличаясь друг от друга даже не мелкими деталями, а градусом патетики. Шутка ли сказать: двое православных террористов, Примухин и Костюкевич, взорвали молодёжный гейский лагерь под Самарой! Пластид-гамма. Сорок девять трупов – в возрасте от четырнадцати до тридцати восьми лет, восемьдесят один раненый. Выразили, так сказать, церковное отношение к содомитам. Пойманные полутора часами позже, раскаяние не выказали, назвали себя мучениками за святую веру, заявили, что действовали по благословению духовника и что всякому истинному христианину надлежит подхватить их знамя… Заявление патриарха Афанасия, что дело тут нечисто и нужно тщательно разобраться, тут же подали как церковную поддержку негодяев. «Понеслось дерьмо по трубам», как ёмко выразился у нас в приходе пожилой алтарник дядя Лёша.

«Сверхновый мир» взошёл на этом дерьме, как крапива на куче навоза. И теперь заслуженно считается рупором борьбы за толерантность, за расширенное мышление, за жизнь без тупых предрассудков. И обложка характерная – взорвавшаяся звезда пронизывает острыми лучами тёмный и косный космос.

– Добрый вечер, Саша, – раздалось сзади. – Это я, Валерий.

В снежной свистопляске я не сразу его разглядел. Да и дядька был ничем не примечательный. Ниже меня на полголовы, худенький, в очках. Меховая шапка с опущенными ушами, синяя лёгкая куртка – похоже, из дорогих, с электроподогревом. Возраст определить я бы не взялся, но что за сорок – это очевидно.

– Добрый, – отозвался я. Поёжился, глядя на снежное буйство, и добавил: – В некотором смысле. Кстати, а как вы меня узнали?

– По фотографии, Саша, по фотографии, – наверное, он усмехнулся, но за метелью это было не разглядеть. – Всё очень просто. Наш общий знакомый назвал мне ваше фио, а дальше секундный поиск по базе. Ну а умение узнавать людей по фоткам у меня профессиональное. Я ж в полиции работал, оперативником… пока не вычистили. По той же причины, что и вас из программеров.

– Отец Алексий сказал, что вы можете помочь, – решил я взять быка за рога.

– Саша, на будущее старайтесь не называть имён, если и так ясно, о ком речь, – перебил меня Валерий. – Просто так спокойнее. Сейчас-то нас не ведут, я принял меры… да и погода просто замечательная, очень подходящая для конфиденциальных разговоров. Но просто имейте в виду.

– Хорошо, – согласился я. – Так вот, у меня сложилась тяжёлая ситуация, и наш общий знакомый сказал, что вы можете выручить мою семью, переправить её в безопасное место. Ну, вы понимаете.

– Я понимаю, – кивнул Валерий, и ушанка при этом сползла ему на глаза. – Но и вы поймите вот что. Я просто посредник. Я лично не занимаюсь никакими делами, я свожу таких, как вы, с теми, кто непосредственно решает их проблемы. Поэтому сценарий у нас будет следующий: вы подробно описываете свою ситуацию, я внимательно слушаю, запоминаю, сообщаю вам способ дальнейшей связи. Информацию передаю тем, другим, и они уже начинают действовать, они уже выходят на вас. Чем длиннее цепочка, тем меньше риск. Это понятно?

– Вполне, – согласился я. – Это разумно. Но только учтите, времени осталось мало. И каждый день дорог. Потому что каждый день… мой сын…

Я справился с комком в горле и сухо, без лишних эмоций рассказал ему всё.

– Что ж, понятно, – выслушав меня, ответил Валерий. – Проблема сложная, она распадается на две. Вторая – это переправить вас троих в Китеж… не удивляйтесь, это мы так между собой называем сибирское Убежище. Кто-то когда-то пошутил, ну и прижилось… А первая – вытащить вашего Кирилла из гейского притона. Тут непростое дело, может, потребуются силовые мероприятия. Соответственно… – он многозначительно помолчал.

– Соответственно – что? – уточнил я.